Третья кассета — от камеры, установленной в компьютерном зале, не содержала ничего необычного: ряды терминалов с горящими кинескопами, вращающиеся бобины в шкафах по стенам, склоненные, в основном девичьи, головы. На прозрачном дисплее, разбитом редкой сеткой, офицер помечал цели.
Сюда таинственный ниндзя, похоже, не проникал.
Вновь обнаружить его удалось только на пятой кассете. Эта камера контролировала вход в запасной отсек, предназначенный на самый крайний случай. Там находился дублирующий центр, запустить который в случае выхода из строя главного можно было за несколько минут. Вероятность такого оборота исчислялась в долях процента — станция могла выдержать термоядерный взрыв, оставаясь работоспособной еще в течение полугода. Тем не менее по штату положено выделять для дублирования офицера и трех операторов из каждой смены.
Камера засекла незваного гостя у поста 47-Г, в самом начале галереи третьего уровня. Неизвестно, чем руководствовался техник по установке, но на месте лица опять оказалось расплывчатое пятно, зато удалось разглядеть квадратной формы предмет, висевший на шее.
— Ишь ты! — играя желваками, процедил майор Елисеев. — Прыгает, как обезьяна. Настоящий гомо сапиенс.
Лейтенант Компанеец едва не прыснул.
— Это последняя камера тут, — задумчиво протянул Бурмистров, водя по схеме карандашом. — Если он не надумает подняться назад, то до зала остается пройти два поста, затем спуститься в люк и дальше прямо по коридору 4-Б… Где он сейчас, мы не знаем. С момента тревоги прошло почти три часа. — Он умолк, углубившись в изучение плана. — Значит, сделаем следующим образом, — сказал после продолжительной паузы. — Попробуем зажать его в этой нише, — остро отточенный грифель очертил едва различимый овал. — С обоих концов — здесь и там — поставим тележки и пустим их встречным движением. За каждым роботом пойдут двое. Четверых, полагаю, будет достаточно, чтобы скрутить артиста.
— Разрешите, товарищ полковник? — лейтенант поднял руку, как ученик на уроке. — Внизу роботов нет. Только в двух главных галереях.
— Резонно, — кивнул полковник. — Можно, конечно, спустить на лифте, но канительно, и вообще нет уверенности, что этот фрукт все еще там. Что же нам предпринять…
Офицеры молчали. Командир не спрашивал, а размышлял вслух.
— Не исключена возможность диверсии, — решился вновь напомнить о себе Елисеев.
— В руках у него я ничего не заметил, — Бурмистров хитро прищурил глаз. — Что из этого следует? А то, что мину он мог запихнуть только в задницу.
Шутка была встречена сдержанным смехом.
— Отставить. Не вижу повода для веселья. Поисковым группам приданы солдаты с миноискателями. Только толку от них, как от козла молока… Что ж, другого выхода я не вижу. Включим звуковую сигнализацию, но не всю, а постепенно, от помещения к помещению. Где прозвенит, там и будем искать. Тележки должны быть в полной готовности. Мы его все-таки зажмем, сукина сына. — Он придвинул к себе микрофон трансляции. — Удвоить посты, поиск прекратить, но оставаться на местах.
Назначив ответственных за этажи, полковник спрятал кассеты в сейф.
— Операцию начнем точно в восемь. Прошу сверить часы. Ответственным за включение назначаю лейтенанта Компанейца. Отправляйтесь на пульт, лейтенант. Разберетесь там, что к чему, и доложите о готовности. Все свободны… Вас, товарищ майор, попрошу задержаться.
Елисеев вскочил, вытянулся и медленно, словно ему внезапно изменили силы, опустился обратно на стул.
— Не в службу, а в дружбу, Кондрат Пантелеевич, — с улыбкой обратился к нему полковник, — возьмите проводников с собаками и прочешите окружающую территорию. Не с неба же свалился этот ангел без крылышек? Какой-то след должен оставить?
— Парашют! — озарился догадкой майор.
— Парашют, — охотно согласился Бурмистров. — Нельзя исключить, хотя в таком случае он свалился именно с неба.
— Есть одна заковыка, товарищ полковник. Собачкам сначала надо понюхать, ну, какую-то вещь, а то как же искать без запаха?
— С запахом и дурак отыщет, — не дрогнув ни единым мускулом лица, возразил полковник, — а хорошая служебная собака должна найти парашют по одному наитию. В противном случае я разгоню все подразделение. За ненадобностью. Прошу выполнять.
Довольный тем, что сплавил с глаз долой дурака и зануду, снискавшего кличку Дуб трухлявый, Бурмистров взглянул на часы. До начала оставалось ровно четырнадцать минут. В самый раз для спокойного перекура. Как в той песне про космонавтов.