— Историческая наука вообще предполагает бережное к себе отношение, — согласился Висенте. — Я не вижу оснований выделять Мегиддо среди других городов, упомянутых в Библии. При всей значимости пророчеств Откровения святого Иоанна, пальма первенства, безусловно, принадлежит Иерусалиму и Вавилону. Я сужу с позиций историка. Вы совершенно правы, монсиньор, — кивнул он Скваронски. — Последняя битва, если и грядет, то пока существует только в потенции и, следовательно, никак не зафиксирована в археологических пластах. Меня интересует лишь то, что сбылось.
— Вы имеете в виду конкретные факты исполнения библейских предсказаний? — спросил историограф. — Так?
— Совершенно справедливо. Возьмем тот же Вавилон: все восемь пророчеств сбылись. «Краса царств, гордость халдеев, стал подобием Содома и Гоморры», — свидетельствует Исайя.
— Я немного знаком с историей вопроса, — улыбнулся Боденшайн. — И даже занимался одно время подсчетом вероятностей. Кстати, доктор, вас не смущает так называемое шестое пророчество? Нет ли здесь некоторой натяжки? Пророк Иеремия говорит, что камни Вавилона не будут использоваться при строительстве, хотя происходило как раз обратное.
— Иеремия не указал, кто именно «не возьмет» камня для углов и камня для основания. Вы затронули наиболее уязвимое место. Если речь идет о завоевателях, то вопроса не возникает. Царь Персии Кир не тронул развалин. Простые же люди поступали иначе. Вавилонские кирпичи можно встретить во многих городах, и Вавилон тут не исключение. Так было повсюду. Церкви Мексики и Перу стоят на ступенях индейских пирамид, в Париже и Риме красуются обелиски Египта. Зададимся, однако, вопросом: можно ли считать «камнем» кирпич? Не имел ли в виду пророк краеугольные камни, большие и прочные, что использовались при закладке фундамента?
— Немного шатко, не так ли? Слабая аргументация. Особенно в сравнении с восьмым предсказанием, — возразил Боденшайн.
— Вынужден согласиться с вами: восьмое особенно убедительно, — признал Висенте. — Исайя предрек, что Вавилон поглотит болото, так оно и случилось. Лейард, проводивший раскопки, отмечал, что речные набережные, за которыми никто не следил, разрушились, и воды затопили окрестные земли. Не удивительно, что раскопана лишь небольшая часть. Вавилон Хаммурапи доднесь скрыт под толстым слоем ила. Противоречива сама история, но не слово пророка, которое мы беремся толковать слишком буквально. Предначертанное сбылось — и это главное. Случайность — обратная сторона промысла.
— Питер Стоунер оценивает вероятности случайного исполнения семи пророчеств на базе сравнительных данных, касающихся судьбы многих центров древнего мира. Если взять вероятность разрушения Вавилона один к десяти, умножить ее на один к ста (вероятность того, что город никогда не возродится), затем еще один на двести (арабы не будут разбивать там свои шатры), и один к четырем (не будет овечьих пастбищ), и один к пяти (дикие звери поселятся в развалинах), и еще одну сотую (камни не лягут в основание новых домов, что не бесспорно), и, наконец, одну десятую (люди не пройдут мимо руин), мы будем иметь один шанс из пяти миллиардов. Цифра впечатляющая… Желаю вам получить не менее представительный результат на водах Магиддонских: дом Ахава, румяна Иезавель и так далее. — Легкой гримасой сомнения Боденшайн дал понять, что не придает особого значения арифметическим подсчетам.
Висенте уже начал бояться, что и тут дело закончится комплиментами и пожеланиями успеха.
— Крестовые походы явились непосредственным продолжением библейской истории, — деликатно напомнил он о предмете своего особого интереса.
— Я не забыл о ваших заботах, — секретарь задумчиво огладил рыжую эспаньолку, — и специально пригласил нашего академического собрата монсеньора Скваронски. В Ватикане нет интересующих вас документов, но не исключено, что кое-какие материалы найдутся в мальтийских архивах.
— Мне тоже так казалось, и я позволил себе обратиться с письмом на улицу Кандотти, но ответа также не получил.
— Я читал ваше письмо, дон Висенте, — уклоняя взгляд, сказал историограф, — и дал указание архивариусу подготовить копии документов. Признаюсь, меня несколько удивили, чтобы не сказать больше, заинтересовавшие вас персоны. Вы называете имена рыцарей — испанцев, предположительно побывавших в Мегиддо. С этим еще как-то можно согласиться, хотя и тут возникают вопросы. Труднее понять причину внимания к такой ничтожной личности, как Лоренцо. Что вас привлекло в нем?