— Нравятся мои сокровища? — Эльгибей исподволь начал готовить контратаку. Образцы кассетерита, оловянные слитки и куски ноздреватого металла — лишь с большой натяжкой можно было причислить к сокровищам в подлинном смысле. Клинописные таблетки, осколки орнаментированной посуды и глиняные статуэтки, склеенные вдоль и поперек, также трудно было назвать уникумами, хоть они и имели свою рыночную стоимость. В общем, все это были предметы, какие археологи обычно оставляют у себя. Ни правительство, ни музеи на такую мелочь не покушались. Только специалист мог знать, что иные тексты стоят дороже золота и бриллиантов.
Попандопулос, казалось, понял намек.
— Вы славно потрудились. Однако нашу корпорацию больше интересует та часть коллекции, которая пока, — он выдержал красноречивую паузу, — остается под землей. Вы не могли бы назвать точные координаты?
— Я отказываюсь вас понимать, мистер… американский гражданин.
— Тогда не угодно ли вам ознакомиться с одним документом? — Попандопулос щелкнул замками желтого вместительного портфеля, вынул ксерокопированный лист и бросил его на стол.
Скрывая замешательство, Эльгибей прислонился к камину, машинально согнал перьевой щеткой муху с часов, затем мелкими шаркающими шажками приблизился к столу. Пред ним лежали собственноручные показания уроженца Александрии Петроса Янко, заверенные нотариусом седьмого округа Парижа. Подробности многоходовой операции с серебряной лодкой в виде лунного серпа были изложены последовательно и толково. Некоторые моменты, доселе неизвестные Эльгибею, оставляли место для домыслов. Он мог лишь догадываться, во сколько раз увеличилась стоимость «Корабля Мертвых» при перепродаже.
— И где теперь ладья? — облизав пересохшие губы, сам не зная, зачем, спросил Эльгибей.
Попандопулос многозначительно опустил веки, давая понять, что знает все до тонкости, но предпочитает не отклоняться от основной темы.
— Янко арестован?
— Арестован?.. Насколько мне известно, он процветает. Его откровенность и… впоследствии умолчание были оценены достаточно высоко. Догадываетесь, о чем идет речь? Рекомендую последовать примеру вашего друга, мистер Эльгибей.
— Это шантаж?
— К чему громкие слова?.. Мы предлагаем сотрудничество. Если угодно, взаимовыгодную сделку. Вы назовете место и получите чек на солидную сумму.
— А если я откажусь? Вы, конечно, запустите в оборот эту вашу фальшивку?
— Запустим. Только документы подлинные, профессор, и, уверяю вас, мы располагаем еще кое-какими доказательствами вашей многогранной деятельности. Золотой козел под древом добра и зла вам ничего не напоминает?.. С месяцем из ляпис-лазури во лбу?.. Быть может, желаете взглянуть на фотографию? — Попандопулос потянулся к портфелю.
— Не нужно. Это ничего вам не даст. Много ли вы выиграете оттого, что я залягу в тюрьму?
— Заляжете? Оригинально! Надо будет запомнить… Не надо забывать, что вы живете в правовом государстве, мистер Эльгибей. Прежде чем вы заляжете, состоится следствие, суд, словом, все, что положено. И на сей раз вам вряд ли удастся выйти сухим из воды. Прежде чем дать срок, и немалый, вас вытрясут до последней крохи…
— Но вам-то что с того? Вам? — Эльгибей понимал, что идет ко дну, но еще пытался ухватиться за соломинку.
— Нам придется пойти на некоторые затраты. Больше всего жаль потерянного времени, но мы умеем ждать. Чуть раньше, чуть позже, но все ваши тайные махинации станут достоянием прессы. Все, что нам нужно, мы узнаем из судебной хроники. Лучше подумайте о себе.
— Но в таком случае вам не видать царских сокровищ, как своих ушей. Все достанется правительству.
— Нас это вполне устраивает. Мы всегда действуем по закону.
— Так чего же вы хотите на самом деле?
— Отснять телевизионный фильм в некрополе Мурсилы. Только и всего. Судьба сокровищ нас не волнует, а с правительством и археологами мы, надеюсь, сумеем договориться. Кто платит, тот получает.
— Допустим, я соглашусь, — сдался после недолгого размышления Эльгибей. — На какую долю можно рассчитывать?
— О дележе и речи не может быть, — отрезал Попандопулос. — Все получит Турецкая республика. Мы постараемся подобрать авторитетного специалиста и поможем ему организовать раскопки.
— Значит, я вам не подхожу?
— К сожалению, вы сами скомпрометировали себя и поставили вне науки. От вас требуется лишь одно: координаты, приметы, кроки местности.
— И что я получу взамен? В числовом выражении?