Петрушка:
А, почтеннейшая публика!
Дорогие современники!
Всем вам — дырочка от бублика,
А мне — с вишнею вареники.
Мне — тарелку каши гречневой,
Мне — говядину тушёную!
Современники, конечно, вы
Обойдетесь кашей пшённою.
У меня — бутылка вермута —
Запивать мои вареники,
А сивуха мной отвергнута
В вашу пользу, современники!
На столе моем — пирожные,
И я кофе пью со сливками,
А у вас столы порожние,
Вам и хлеб дают урывками.
У меня матрац пружинистый!
А за ваш тюфяк соломенный —
На толкучку если вынести —
Не дадут и грош поломанный.
У меня колпак-то с кисточкой,
И ношу я обувь лаковую.
Величают люди выскочкой —
Я из ящика выскакиваю!
Называюсь я Петрушкою,
Прозываюсь шаромыжником,
Я дерусь пивною кружкою,
А кидаюсь я булыжником!
Эй вы, старые и малые,
Эй, мальчонка со старухою
Заходите — всех пожалую
Здоровенной оплеухою!
Заходите все — охочие
До веселой скоморошины!
Кулаком вас так попотчую,
Что уйдете огорошены!
Я цыпленка люблю
С кашей рисовою!
И стишонки к тому ж
Я пописываю!
Во саду ли, в огороде
Галки тучей носятся!
Это к нашей теме, вроде,
Вовсе не относится.
Вон цыган плетется с клячею.
Кляча где-нибудь украдена.
И хромая, и незрячая,
И у ней на морде ссадина.
Цыган:
Конь арабских кровей!
Честное слово!
Не найдешь нигде, ей-ей,
Скакуна такого!
Эй, Петрушка, давай
Мне рублевок пачки,
Да с конем поезжай
Поскорей на скачки!
Конь недаром между глаз
Звездочкою мечен,
Первый приз ему тотчас
В скачке обеспечен!
Петрушка:
Как ты смеешь лезть ко мне
С гнусною скотиной?
Сто ударов по спине
Получай дубиной!
(Бьет цыгана, тот с криком убегает.)
(к лошади):
Эй ты, мерин вислоухий,
Погуляй-ка во поле!
Было время — с голодухи
Мы конину лопали.
Во саду ли, в огороде
Галки тучей носятся,
Это к нашей теме, вроде,
Вовсе не относится.
Лекарь:
И трясучку, и коросту —
Всё излечит лекарь, —
Из-под Каменного мосту
Фармазон-аптекарь.
Знаю, что ты должен есть,
Что тебе полезней.
У меня рецепты есть
Ото всех болезней!
Покупай медикамент,
Снадобье-микстуру, —
Отрастишь в один момент
Чудо-шевелюру!
Сто пилюль недорогих
В коробке закрытом.
Проглоти одну из них —
Будешь месяц сытым!
А еще, крещеный мир,
Сущее богатство:
Продается эликсир
Равенства и братства!
Хочешь целый пузырёк?
Вся цена — полушка.
Развяжи свой кошелёк,
Покупай, Петрушка!
Петрушка:
Мне на это денег жалко,
К черту мазь и порошки!
Доберусь я лучше палкой
До твоей пустой башки!
(Бьет аптекаря, тот проваливается.)
Ах как много всяких этих
Экономик да эстетик
Лекари-аптекари
Нам накукарекали!
Во саду ли, в огороде
Галки тучей носятся.
Это к нашей теме, вроде,
Вовсе не относится.
Немец:
Сколько зим и сколько лет!
Здрасте, Петр Иваныч!
Петрушка:
Это немец, мой сосед,
Иоганн Христьяныч.
Немец:
Я могу играть на флейте
И могу ходить с ружьём,
И хоть гвоздь мне в лоб забейте,
Настою я на своём!
Из картошки отварной
Спечь могу я пряник,
А из банки жестяной
Сделать подстаканник!
Но, приученный к труду,
Не терплю я лоботрясов,
Даже рельсы я кладу,
Как сказал поэт Некрасов!
Ах, Петрушка, я люблю
Вид твой молодецкий!
Хочешь, для тебя сошью
Я кафтан немецкий?
Петрушка:
Сшей-ка мне кафтан-багрян
Да длиной до пяток,
А пока что за кафтан
Получай задаток!
(Бьет немца палкой, тот с криком исчезает.)
Тут не шутки, не игрушки!
С немцем вечная возня.
Сколько раз уже из пушки
Он всерьез палил в меня!
Во саду ли, в огороде
Галки тучей носятся.
Это к нашей теме, вроде,
Вовсе не относится.
А быть может, и относится
Это к нашей теме.
Что несу я околесицу —
Я винюсь пред всеми.
Через годы, через грязь
По толкучкам жизнь плелась
Меченой, бродячею
Краденою клячею.
И за мной еще вчера
С автоматом бегали
И ефрейтор-немчура,
И свои аптекари.
Где угнаться им за мной,
Шалым прощелыгою?
Как петрушка площадной
Целый век я прыгаю.
Целый век веду войну,
Всем и вся перечу,
И всего еще одну
Ожидаю встречу.
В балагане столько раз
Смерть мою обманывал,
Только ныне без прикрас
Я играю заново!
У меня хоть длинный нос,
Да она безноса,
И покатят под откос
Все мои колеса!
К удивленью вящему
Зрителей вопящих —
Тут по-настоящему
Я сыграю в ящик!
Во саду ли, в огороде
Галки тучей носятся.
Это к нашей теме, вроде,
Прямиком относится.
* * *
Всё, кажется, в полном порядке.
Не злюсь я на долю мою.
Подстриженным деревом в кадке
У двери вокзальной стою.
В клоках паровозного дыма
Снует по перрону народ.
Иной пробегающий мимо
Мне в кадку окурок швырнет,
Иль старую бросит газету,
Иль кинет пустой коробок…
Но вот уже слышится где-то
Последний, прощальный звонок,
И в арке ночного пролома
Вагоны исчезнут за тьмой.
Одни уезжают из дома,
Другие приедут домой.
И мне бы усталые корни
В родимую землю уткнуть,
И мне бы огонь семафорный
И рельсовый сказочный путь.
Узнал бы, как в деле проворен
И как беспощадно остер,
Срубая деревья под корень
Гуляет родимый топор.
* * *
Так бывает, что от мыслей горьких
Места не могу себе найти.
Пропадаю где-то на задворках.
Сбился окончательно с пути.
Впрочем, сокрушаться я не вправе:
Есть домишко, есть лежанка, печь…
Ну, а если возмечтать о славе —
Можно храм какой-нибудь поджечь.
* * *
Человек на дороге
В римской тоге
Иль в рыцарском панцире,
Иль в гимнастёрке,
Иль оборванцем
Убогим
В опорках…
По сторонам — пожарища,
Его провожающие.
Что это — Рим,
Подожженный Нероном,
Иль это мы горим
В Киеве обречённом?
Человек на пожаре.
Медный блеск облаков.
Написан сценарий
Для всех веков.
Дом, отпылавший факелом,
Дымом квартал заволакивал.
Мечутся по мостовой
Люди с жалкой поклажей.
Ветер кривой
Кидается сажей.
Рыцарь в броне,
Что там погибло в огне?
Герб родовой на стене?
Или тот самый
Шелковый шарф,
Вышитый дамой
Под звоны арф?
Шла татарва
Городищем спалённым,
Сухая трава
Горела по склонам.
Что там в пылающей грамоте,
Писанной на пергаменте?
Я видел, как щебнем и прахом
Валился очаг.
Как люди стояли со страхом
В очах.
Я на земном шаре
Жил и стоял на пожаре.
Топот тысяченогий
Катится по дороге.
Точно земля задрожала,
Громом потрясена.
Что там — слоны Аннибала
Иль пушки Бородина?
Ночью кошмарной
Землю трясе