Гости собрались в круг у конторы правления. Капитон Иванович сбросил с плеч тяжелый, стеснивший движения тулуп, кинул его шоферу в кабинку, остался водном ватном бешмете, — статный, недурной наружности, черноусый, не молодой, но и не старый еще казак. Состоялось небольшое совещание.
— Придется, должно быть, разделиться по отраслям, — сказал Капитон Иванович, — а то не управимся к вечеру.
— Конечно, разделиться, — ответил Дядюшкин. — Каждый по своей специальности.
— Ты, Михайло Потапыч, по инвентарю: ремонт, сохранность и все прочее. Возьмешь с собою еще человек двух. Только гляди, тут у них с этим делом обстоит получше нашего: кузнец на кузнеце, кузнецом погоняет. Копай поглубже, качество проверяй. Тетя Вася пойдет с Сергеем на фермы. Пусть уж они заодно и тягло посмотрят, — так, что ли, Андрей Савельич? Успеете? Ладно. Значит, и конюшни ваши. Действуй, Сергей, смело, не пожалей труда; если найдешь где нечищеного коня, скидай черкеску, бери щетку-гребенку и чисть. Покажи им, как работать надо. Паша останется с нами. Мы с нею и Андреем Савельичем займемся бригадами, семенным фондом и всем остальным. Так? Кто раньше управится — присоединяйтесь к нам.
Из хаты на другой стороне улицы, напротив правления, вышел, застегивая длинную кавалерийскую шинель, председатель колхоза Николай Дядюшкин, родной брат Дядюшкина из «Маяка революции», демобилизованный недавно младший командир.
— Хозяин идет, — сказал Коржов.
— Молодой хозяин, — заметил Капитон Иванович. — Трудно ему здесь приходится. Но он вроде парень не промах. А? Как думаешь, Андрей Савельич, вытянет братуха колхоз?
— Кто его знает, — пожал плечами Андрей Савельич, — как сумеет народ повернуть.
Николай Дядюшкин, широко улыбаясь, поздоровался за руку сначала с братом, потом со всеми остальными.
— Прибыли? Очень хорошо. Давно ждем. Ого, как вас густо, — всем колхозом привалили! Приехали, значит, к нам ума-разума подзанять, поучиться, как надо хозяевать? Прекрасно! Всегда рады помочь людям.
Капитон Иванович обернулся к своим:
— Слыхали? Вот вам и молодой. Тоже с подходом… А что ты думаешь, Коля, — может, и на самом деле придется какой-нибудь опыт перенять. Мы не отказываемся. Бывает. Вот летом ездили наши в «Восход», вернулись — рассказывают: сроду не видали такого дива, как это можно пчелиным медом вместо колесной мази обходиться, а там на практике пришлось повидать. В одной бригаде у них брички целое лето не мазали, а мази и в помине нету. Бригадир узнал, что комиссия приехала, испугался, как бы не догадались брички проверить, выдал ездовым с кухни два кило меду, велел медом помазать да еще приказал: «Если будут спрашивать, почему желтое, говорите — солидол переработанный». Наши так бы, пожалуй, и недоглядели — кухарка их выдала. Сели обедать, она подала вареники с вишнями и говорит: «А подсластить нечем — извиняйте. Держала кувшин меду про всякий случай, да наши шалопуты додумались брички мазать — забрали у меня». Как — брички? Кинулись туда, сняли колесо, пальцем на язык, — верно, мед. Приехали, рассказывают: «Вот такую рационализацию видали».
Дядюшкин-младший, не обижаясь, посмеялся вместе с гостями, похлопал по плечу Капитона Ивановича:
— Валяй, валяй, дядя Капитон! Нам это не вредно.
Хуторская жизнь — вся на виду. Стукачи — небольшой хутор, в нем всего одна улица. Хаты стоят двумя ровными шеренгами, окруженные со всех сторон голой зимней степью, а клуб и правление колхоза — посредине хутора, на пригорке. Отовсюду видно, если кто-нибудь подъезжает к правлению. Минут через десять у машины собралась толпа.
— Здорово, сосед!
— И ты, сваха, тут? Доброго здоровьечка! Что ж одна приехала? А сват Петро?
— Здравствуй, мамо!
— Здравствуй, здравствуй, доченька! И Федюшку привезла? Внучек мой родненький! Давай его сюда.
— Ого, Капитон Иваныч! Живой, крепкий? Опять к нам?
Когда переговорили с родичами о всяких домашних делах и народу собралось больше, Капитон Иванович сообщил, зачем они приехали. Сам он отрекомендовался председателем проверочной комиссии, колхозников, приехавших с ним, представил как членов. Тут же рассказал, каким порядком наметили они произвести проверку. Дядюшкин-младший объявил, что вечером в клубе состоится общее собрание.
— Та-ак… Значит, сегодня опять кой у кого штаны затрясутся? — сказал один из хуторских колхозников. — Как в прошлый раз у завхоза Юрченки, — ищет блокнот, а сам руками в карманы не попадает.
— Нет, сегодня хуже будет. Все отрасли проверим.
Завязалась легкая словесная перепалка.