Н. Погодин по состоянию здоровья был освобожден от службы в Армии и вместе с семьей подлежал эвакуации. Однако он остался в Москве. В самые тяжелые дни войны, когда враг рвался к столице, Погодин, мечтая о разгроме фашистов, закончил пьесу «Контрудар», рассказывающую о контрнаступлении Красной Армии и разгроме войск Колчака.
В этой пьесе он как бы проводил историческую параллель. Будучи твердо уверенным в нашем зреющем контрударе, драматург хотел передать советским людям свою веру в неминуемый разгром фашистских полчищ. Но пьеса поставлена не была.
В годы войны драматург много работает. Им были написаны: «Московские ночи» (1942), «Лодочница» (1943), «Икс и игрек» (1943), «Живые источники» (1944), «Сентиментальное знакомство» (1945), «На Можайской дороге» (1944–1946). В пьесах этого периода чувствуется уверенность писателя в нашей конечной победе, ибо на защиту Родины встал весь советский народ, от мальчика до старика академика («Московские ночи»). С изумлением и гордостью открывает драматург в каждом «иксе» и «игреке», в любом советском человеке, под его внешней обыденностью героический характер. Однако, несмотря на отдельные яркие образы и живо написанные сцены, произведения военного периода не раскрывали всей глубины подвига советского народа.
Сам Погодин объяснял неудачи своих военных пьес тем, что ему приходилось строить их на эпизодах, «нахватанных» из фронтовых рассказов, которые он пытался инсценировать. И произошло, вероятно, то, о чем он позднее скажет: «При сочинительстве пьес, пользуясь готовыми сюжетными схемами и шаблонами, мы забываем о том, что к искусственному сюжету изобретаем искусственные поступки, которые определяют мораль, чувства, привычки действующих лиц». В пьесах военного времени у драматурга отсутствовало самое основное и существенное для его творчества — личный контакт со своими героями.
Но если Погодин в силу этих причин не сумел правильно раскрыть в своих пьесах того периода истоки героизма советского человека на войне, то в своей публицистике он первым определил, что «главной темой современности на целый ряд лет будет тема: почему мы победили. Это тема тем».
В пьесе «Сотворение мира» (1942–1943) Погодин первым во всю силу своего таланта дал ответ на этот вопрос — почему мы победили. Посещая госпитали, он однажды встретил полковника инженерных войск. «Он меня загипнотизировал, — рассказывал драматург. — В этом больном, разбитом человеке была неувядаемая вера в наше будущее. Он дал мне сюжет, идею и тему пьесы о непокоримости русского человека». Эта встреча и послужила толчком для создания пьесы «Сотворение мира».
В пьесе, хотя она и писалась во время войны, Погодин уже не пытается больше показывать душевное состояние людей на войне, а стремится «…хотя бы показать душевное состояние людей, прошедших через войну». Имея перед глазами такой яркий прототип, драматург показывает в «Сотворении мира» в образе Глаголина несгибаемого человека — человека, опаленного войной, но вышедшего из ее огня победителем, способным заново сотворить не только себя, но и мир. Премьера спектакля «Сотворение мира» состоялась 5 января 1946 года на сцене Малого театра и прошла с успехом.
В своих «Автобиографических заметках» Н. Погодин писал: «Третий период моей работы — это время таких получивших разную оценку пьес, как «Сонет Петрарки», «Маленькая студентка», «Мы втроем поехали на целину», «Третья, патетическая»… Впрочем, этот период ведет свое начало от пьесы «Сотворение мира». В этих пьесах — весь мой опыт, драматургическая программа, мироощущение».
После «Сотворения мира» драматург написал много пьес, которые либо не шли совсем, либо не задерживались в репертуаре театров. Это были: «Минувшие годы» (1946–1947), «Бархатный сезон» (1948), «Миссурийский вальс» (1949), «Когда ломаются копья» (1952), «Рыцари мыльных пузырей» (1953).
В том же 1953 году Н. Погодин пишет драматическую хронику «Заговор Локкарта» («Вихри враждебные»), в основу которой лег эпизод из борьбы чекистов, возглавляемых Дзержинским, с внутренней и внешней контрреволюцией, вошедший в историю под именем «заговора Локкарта». Подчиняясь литературному материалу, драматург впервые в своем творчестве делает упор не на образном строе пьесы, а на несвойственной ему острой сюжетности.
В другой своей историко-революционной пьесе, написанной в тот же период — «Багровые облака» (1955), Погодин показывает, как революционный пожар 1905 года, вспыхнувший в столице, отразился багровым отблеском на облаках, плывущих над всей Россией.