Я шагнул по нетоптаной глине,
Я нагнулся — и чистый родник,
Одиноко журчавший доныне,
Благодарно к ладоням приник.
И в кипенье, в хрустальных изломах,
Отразил он сверкание дня,
И доверчиво ветви черемух
Наклонились, касаясь меня.
Их цветы засияли, как звезды,
Будто славя рожденье свое, —
Будто я красоту эту создал
Тем, что первым увидел ее...
Роща
Но где же лес? Куда ни гляну —
Здесь только пни да тишина.
В одну безлесную поляну
Лесная глушь превращена.
Лишь в роще у глухой дороги
Кладбищенские дерева
Растут, не ведая тревоги:
У них особые права.
Им весело стоять под ветром,
Их от живых сынов земли
Своим молчаньем безответным
Ушедшие оберегли.
И под зеленой черепицей
Листвы, шумящей в высоте,
Здесь вольные лесные птицы
Гнездятся в гулкой тесноте.
Сюда, сюда — в древесный шелест,
На островок последний свой,
Доверчиво они слетелись
Из мира, взятого пилой.
И дятел с докторским терпеньем
Выстукивает старый крест,
И крепко спят под птичье пенье
Владельцы заповедных мест.
Спят, пробуждения не зная.
Но в благодарность, как живым,
Кукушка, сирота лесная,
Года отсчитывает им.
К обрыву
К далеким целям не спеша,
Неторопливо и некруто
Изнашивается душа
От мелких радостей уюта.
Все в ней стихает: смех и плач,
И помыслы о чем-то главном.
Рессоры маленьких удач
Ее укачивают плавно.
И, не тревожа бытия,
Так мягко, так неторопливо
Наезженная колея
Приводит к черному обрыву...
Встречная
Ах, счастье не в благости вовсе,
Не в том, чтоб подметки сберечь.
Ты к трудным дорогам готовься,
Ты жди неожиданных встреч.
Пойдешь ты за счастьем, не зная,
Далёко ли, близко оно, —
Но есть где-то точка земная,
Где встретиться вам суждено.
Там где-то тропинкой пологой
Подруга твоя по судьбе
С улыбкой лукавой и строгой
Шагает навстречу тебе.
О ней не расскажешь словами,
О ней не написано книг,
Но встретишь — и солнце над вами
Свой бег остановит на миг.
1964
Берег Леты
По склону медлительной Леты
Свершая последний маршрут,
Угасшие авторитеты,
Как черные угли, плывут.
Забыв о прижизненной славе,
И уксус излив, и елей,
Поэты, как бревна при сплаве,
Плывут косяками по ней.
Короны плывут, позументы,
Плывут олимпийцев венки,
Низвергнутые монументы,
Плывут, будто пробки, легки.
Ты скажешь: «Печальны итоги
Земного бытья и житья,
Коль даже недавние боги
Скользят в океан забытья».
Но я тебе тихо отвечу:
«Пусть боги растают во мгле,
Никто перед Летой не вечен, —
Но Вечное есть на земле.
Я, смертный, душою спокоен
За свой человеческий род,
Я вижу — за этой рекою
Бессмертия берег встает.
Там влагообильные тучи
Плывут над просторами нив,
Там трудится пахарь могучий,
Из Леты волов напоив.
И жница с лицом неусталым
Оттуда глядит на меня,
И молотом бьет по металлу
Кузнец — покровитель огня».
Наследственность
Нас не обманешь божьим раем:
Бессмертья нет — мы это знаем.
Но все ль развеется в былом?
Наследственность бессмертной птицей
Влюбленным на плечи садится
И осеняет их крылом.
Нет, дело не в портретном сходстве —
Вся жизнь твоя бросает отсвет
В далекий день, в грядущий род.
Она души твоей чертами,
Она делами и мечтами
В твоих потомках оживет.
Самой природой ты допущен
В мир предстоящий, настающий,
И от тебя зависит он.
Пусть не расчетливостью черствой —
Пусть добротою и упорством
Ты в ком-то будешь отражен.
Знай: мы в забвение не канем,
Как в пропасть падающий камень,
Как пересохшая река.
Наследственность бессмертной птицей
Влюбленным на плечи садится,
Зовет в грядущие века.
На озере
Это легкое небо — как встарь, над моей головой,
Лишь оно не стареет с годами, с летами.
Порастают озера высокой, спокойной травой,
Зарастают они водяными цветами.
Ты на камне стояла, звала меня смуглой рукой,
Ни о чем не грустя и сама себя толком не зная.
Отраженная в озере, только здесь ты осталась такой —
На земле ты иная, иная, иная.
Только здесь ты еще мне верна, ты еще мне видна —
Но из глуби подкрадывается забвенье.