«Ты, детство, — золотое дно...»
* * *
Ты, детство, — золотое дно,
Тебе моя хвала.
Ты — как витражное окно
Из яркого стекла.
Пусть твой рисунок угловат,
Но разве дело в нем?
Забытый разноцветный сад
Почиет за окном.
Там, непонятна и светла,
Подруга детских дней,
Почти такая, как была, —
Но крылья есть у ней.
У ней варенье на щеке
И ситцевый наряд, —
Но лилии в ее руке
Мерцают и горят.
Стоит она, не зная зла,
С меня не сводит глаз, —
И только радуга стекла
Разъединяет нас.
Дворец
Довольно тревог и терзаний —
Былого уютный дворец
Из тысячи воспоминаний
Построен тобой наконец.
Внутри он и светлый, и теплый,
Не прячется мгла по углам,
И начисто вымыты стекла,
И убран строительный хлам.
Но если в него ты поверил —
Скорей из него уходи,
Круши его, взламывай двери,
Взрывчатку под стены клади!
И осенью грустной и чистой,
Под ветром надежд и скорбей,
Ты бедную хижину выстрой
На щебне гордыни своей.
«Не по-умному умнеем...»
* * *
Не по-умному умнеем,
Человечества сыны.
Слишком многое имеем
Для ведения войны.
Наши знания без меры
Возрастают каждый час.
Подстрекатели с Венеры,
Может, шляются средь нас.
Шепчут на ухо ученым
Злые формулы чудес,
Сыплют атомом толченым,
Чтобы род людской исчез,
Чтоб, живое сжив со света
И смешав его с золой,
Высадиться на планету —
Ту, что звали мы Землей.
«Как в поезде, живешь ты в доме...»
* * *
Как в поезде, живешь ты в доме —
Средь набегающих огней
В окне, в таинственном проеме,
Мелькают полустанки дней.
В забвенье, в дымные провалы,
В неразбериху и хаос
Мгновенья жизни, будто шпалы,
Уносятся из-под колес.
Уснуть бы — да тебе не спится
В твоем кочующем жилье.
И где-то встречный поезд мчится
По однопутной колее.
1968
«Невидимое мы узрели...»
* * *
Невидимое мы узрели
И неделимое разъяли,
Но так же дождь стучит в апреле,
Как при Софокле и Дедале.
И тот же зной томит в июле,
И нереиды пляшут в море,
И ходят звезды в карауле,
Как при Навуходоносоре.
Земля еще не стала раем,
Где каждый атом на учете,
И мы во сне над ней летаем
В неуправляемом полете.
Еще мы смертны, слава богу,
Еще смеемся мы и плачем,
И то, что кажется итогом, —
Всего лишь правила задачи.
Смех на развалинах
День прозрачно-беспечален,
Далеко до темноты.
Две подруги меж развалин
Рвут весенние цветы.
Что им прошлое величье,
Череда ушедших дней, —
Смех разносится девичий
Среди сумрачных камней.
Кто здесь строил, кто здесь рушил,
Кровь лилась или вино,
Что здесь делал век минувший, —
Молодости все равно.
Все равно, какой Аттила
Здесь размахивал мечом,
Временем или тротилом
Камень с камнем разлучен.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Деформируются своды
И гранитные столбы,
Гибнет гвардия природы —
Долговечные дубы.
За свершеньем — разрушенье,
Выпаденье из игры.
В черный вакуум забвенья
Погружаются миры.
Но вдали — весенним кличем,
Обещанием даров —
Раздается смех девичий
На развалинах миров.
Спор
1. «Над морем прозрачный покой...»
* * *
Над морем прозрачный покой,
Такого еще не бывало.
Подать не рукой, так строкой
До Марса, до звездочки алой.
Она — словно тайная весть,
Она обещает и манит.
А вдруг они все-таки есть,
А вдруг прилетят марсиане?
Меж нами ни стекол, ни штор,
Ни поводов для поединка —
Один только чистый простор,
Пространства прозрачная льдинка.
2. «Мы одни во Вселенной, быть может...»
* * *
Мы одни во Вселенной, быть может,
До сих пор нам никто не помог.
Из космической литерной ложи
Бородатый не щурится бог.
И на сцене зеленого рая,
Средь бесчувственных солнц и планет,
Мы в нелегком спектакле играем,
У которого зрителей нет.
Мы бесчисленны и одиноки,
А вкруг нас — только холод и снег,
И с галерки галактик далеких
Нас никто не окликнет вовек.
Мы одни во Вселенной, быть может,
И собратьев по разуму нет,
И на все, что томит и тревожит,
У себя лишь найдем мы ответ.