Пауза.
Как же это, Федор?!
Ирина. Осиротели, мир осиротел.
Затемнение
В том же цехе металлургического завода. Ипполит, Ирина, Дятлов, рабочие.
Ипполит. Митинг собрали?
Проня. Не знаю, что и творится. Никто ничего высказать не может, а не расходятся.
Сухожилов. Ильич! Родной Ильич!
Ипполит. Дорого, что мы все вместе. Ирина, ты не плачь!
Ирина. Я не плачу.
Дятлов. А меня ты не узнал, Проня?
Проня. Тебя-то… как же… Узнаю. Ты нас за ковер бранил. Давно ли? Тут вот… как живого вижу… говорил, шутил со мной… «Будешь государством управлять…». Да разве я мог понять, к чему оно?
Старый рабочий. Вот здесь… весной… шел с Марией Ильиничной и смеялся… Как смеялся…
Другой рабочий. Сирень дарили… Умер!
Замкнутый рабочий. Не думалось… Казалось, — вечен… А он человек, как все… как я… как ты…
Дятлов. Он у меня перед глазами живой, сияющий…
Затемнение
Возникает первая сцена как воспоминание. Ленин, Мария Ильинична, множество рабочих.
Ленин. Маша, ты видишь… с какой помпой… и по ковру… И все же это мы, Русь-матушка… (Проне). Так не будете управлять государством?
Проня. Не…
Ленин. Как он меня подвел! А мы все-таки будем верить и в Прошку и в мировую революцию.
Сухожилов подает цветы.
Маша, ты посмотри, какая свежая сирень.
Мария Ильинична. Спасибо, товарищи. Этот день надолго в памяти останется.
Затемнение
Дятлов. Это было вот здесь… в этом цехе…
Старый рабочий. Трудно поверить, не вяжется…
Другой рабочий. Ильич… В народе так просто и звали — наш Ильич…
Ипполит. В незабываемом — вся наша жизнь, ее великие уроки, счастье, сокровенность и высшее, что ведет нас в жизни.
Дятлов. Высшая минута наших с тобой биографий… Помнишь? Смольный… вечер, ветер… Ленин на пороге.
Затемнение
Ночь. Огни Смольного. Масса красногвардейцев и солдат. Ленин спускается по ступеням. Остановился.
Ленин. Товарищ Дятлов?.. Федор Дятлов? С вами кто?
Дятлов. Друг, студент-большевик… Из Политехнического института.
Ленин. Что студент-большевик из Политехнического — великолепно. Чем вы сейчас заняты?
Дятлов. Сейчас?.. Сейчас ничем не заняты.
Ленин. Ничем?! Не понимаю… Так-таки ничем?
Дятлов. Сейчас — ничем.
Ипполит. А вообще дел множество.
Дятлов. Мы дрались. От него порохом пахнет.
Ленин. Да, это видно и без пороха. Дрались. Но и сейчас ничем не заниматься — просто преступление, товарищ Федор. Вы не обижайтесь. Надо драться.
Дятлов. С кем же? Юнкера повсюду сдались. И враг бежит… гидра повержена в прах.
Ленин. А вы знаете, что собой представляет гидра? Вы ей отрубаете голову, а у нее тут же растет десять голов. По этой отвратительной причине она и называется гидрой. Вот мне товарищи пишут с одного завода, что у них свила гнездо презренная гидра соглашательства. Вы со своим другом, студентом, должны броситься туда в драку.
Дятлов. С великой радостью, товарищ Ленин. Винтовочки у нас сухие.
Ипполит. Ты, Дятлов, не спеши.
Ленин. Спешить надо, и очень, но винтовочками там ничего не сделаешь.
Дятлов. Но ведь там гидра… презренная.
Ленин. Даже пострашнее. Я вам серьезно говорю… потому что враг действует за спинами рабочих… и рабочие могут быть обманутыми, ошибиться… даже свистеть вам. Не удивляйтесь, Федор. Мы с вами являемся участниками самой наступательной в мире революции и самой решительной партии. А когда наступаешь, то не жди, что тебя всюду встретят с восторгом. Могут не понять, осыпать оскорблениями, закидать камнями. Надо быть нечеловечески стойкими, героическими в этом смысле людьми. Не имею сил поехать с вами туда, где эта соглашательская гидра, мне нужно быть в других местах. Ступайте сами, вдвоем. Вот письмо и адрес. Вы из письма поймете, как надо действовать практически. Но ничего не уступайте. Здесь зазевался, там уступил… Так и революцию уступишь. И вы вернетесь в Смольный только в том случае, если свернете шею гидре, то есть с победой.