Саня. Внутренне.
Вавочка. Поглупела или поумнела?
Саня. Какой-то второй план… Факт. Будто скрываешь что-то.
Томаз. Скрывает… главным образом от мужа.
Вавочка. Не скрипи зубами. Не боюсь.
Томаз. Я еще не скрипел.
Укропов (без надежды). Я верю, что Салазкин переменится. Салазкин, ты должен перемениться. Дай слово.
Саня. В чем?.. Ты чудак. Женя никогда не переменится.
Вавочка (Томазу). Это не ты. Ты даешь клятвы… а потом… Но я здесь торжественно заявляю: если я буду зарезанной, то это сделает Томаз.
Саня. Любите вы друг друга, детки… и, кажется, останетесь детками до гробовой доски. Есть неохота, жарко. Томаз, мы станцуем? Сто лет с тобой не танцевала.
Томаз. С тобой… Спрашиваешь!
Заводят музыку. Начинают танцевать.
Саня. Народ, я будущей весной еду за границу. Намечена поездка научных работников. Меня включили тоже.
Вавочка. Счастливая… мир повидать… Меня никогда не пошлют за границу.
Салазкин. Укропов, сними с меня свой галстук… он свою роль отыграл.
Укропов. Потерпи. А ты, Веткина, много о себе понимаешь. За границу едет… Ну и что особенного? Преданней Жени ты никого на свете не найдешь.
Саня. Я вообще никого не ищу…
Фиса. Смотрю — не понимаю. Какие-то вы верченые.
Вавочка. Фиса, у меня есть папа, генерал… но довольно остроумный. Он говорит, что мы живем, как разведчики на фронте. Разведчики — герои, но лавры победы достаются не им. Так и мы. Женя, давай раз в жизни потанцуем. Ты одет, как царь.
Салазкин. Пусть Укропов снимет галстук. Сам не умею… мне душно.
Укропов. Иди ты к черту… Нет у тебя к людям мягкого подхода.
Вавочка. Женя, бери меня за талию. Танцуем медленный. Ты будешь женщина. Иди за мной.
Танцуют.
А Лев Порошин… вы слыхали? Нашел какую-то фактическую неточность в теориях Эйнштейна. Без пяти минут доктор.
Саня. Слыхали, слыхали…
Вавочка. А Зина, между прочим, родила ребеночка… двухмесячный.
Фиса. Не плети. Родила двухмесячного?
Вавочка. Ничего я не плету. Ему сейчас два месяца. По-моему, они с Каплиным живут терпимо, хоть в письме что-то проскальзывает.
Саня. Проскальзывает… Если бы…
Фиса. Пойдем и мы танцевать, Егор… не куксись.
Укропов. Пойдем. Вот люди. И в университете с ними было одно мучение.
Вавочка. Не плачь, Егор, мы разведчики.
Укропов. Чего?
Вавочка. Будущего.
Танцуют. Салазкину трудно танцевать в чужом одеянии. Душит галстук, который он затянул. Сползают брюки.
Женя, не становись мне на ноги.
Салазкин. Прости. Я расстроен.
Танцуют.
Укропов. Каплин будет выдающимся советским ученым. А Зина будет вечно подавать надежды.
Саня. Плохо ты знаешь жизнь, Укропов… или закрываешь глаза.
Танцуют.
Вавочка. Что с тобой, Женя? Зачем ты выпячиваешь живот?
Салазкин. Брюки не по мне… они скользят.
Вавочка (перестает танцевать). Нельзя же так, Салазкин. Тебя никто любить не станет. Оделся, похож на человека, и нате вам. Уходи. Завяжи их как-нибудь. Срам, честное слово.
Фиса. Женя, садись… Прошу к столу. А то у меня горячее… перепреет.
Томаз. Прекрасные слова.
Все садятся за стол.
Укропов. Выпьем за отсутствующих. За Ивана Каплина и за его супругу Зину. Тем более что она теперь стала счастливой советской матерью.
Фиса. Правильно, Егор, за счастливое материнство.
Саня. Да, может быть, и счастливое, но не во всех случаях. У Егора все обтекаемо. Мать… значит, счастливая, раз она советская. Но Зина чуть не прибила Каплина. Как удержалась — не помнит. Письмо со мной в сумочке. Сейчас прочту… Вавочка, дай-ка сумочку.
Затемнение
В комнате Зины и Каплина. Иван лежит на тахте вниз животом над своей растрепанной тетрадью. У него хорошее настроение. Он насвистывает «Голубую рапсодию» Гершвина. Входит Зина.
Иван. Зинок, можешь меня поздравить. Мишка приволок мне «Голубую рапсодию» Гершвина. Ты слышишь?