Я видел мемориальный комплекс в Волгограде, был потрясен до глубины души талантливейшим произведением Вучетича. Откровенно скажу, и тамбовский мемориал произвел на меня большое впечатление.
К строительству мемориала приложили руку все тамбовские жители. Много занимался им первый секретарь обкома Василий Ильич Черный.
В годы войны я несколько раз был в Тамбовской области и познакомился еще тогда с секретарем обкома партии Иваном Алексеевичем Волковым и с будущим секретарем обкома Григорием Сергеевичем Золотухиным; тогда он возглавлял партийную организацию Токаревского района, куда территориально входило село, где в детстве я жил с родителями.
Волков произвел на меня большое впечатление несокрушимой своей волей, поразительной начитанностью и знанием дела. Человек он был сдержанный, жестковатый, резал правду-матку, симпатий и антипатий не скрывал…
Ходил он в полувоенном костюме и выглядел воистину солдатом партии, каким и должен был быть партийный руководитель в те суровые и тяжкие военные и восстановительные послевоенные времена.
Разговаривали мы с ним ночами: такие были тогда порядки. За окном черно, не лучше, думается, было и на душе Волкова.
— Вот такие-то дела, товарищ Вирта. — Волков ходил по давно не крашенному полу кабинета, половицы нудно пели. — Колхозы тянут на себе женщины, старики, подростки. Скотина во многих хозяйствах к весне висит на веревках. Пахать не на чем: лошади едва таскают ноги от бескормицы. Поля сплошь зарастают осотом, крапивой и черт знает чем еще. Изголодавшиеся люди волей-неволей отдают много времени приусадебным участкам. Там можно вырастить добавочно что-то для еды. Хлеб? — Волков махнул рукой. — Люди давно забыли вкус настоящего хлеба. Едят пополам с лебедой. И то еще хорошо! Как говорится: не беда, когда нет хлеба, а есть лебеда; не дай бог беды, нет ни хлеба, ни лебеды. Как бы то ни было, пережили мы то время, сумели наладить дела в деревне и более или менее досыта кормить людей в городе…
Именно в Тамбовской области в те времена началась кампания сбора средств на строительство танков. Из Тамбова на счет Верховного Главнокомандования перечислялись областью огромные деньги. Их отдавали добровольно, я тому свидетель. Уговаривать никого не приходилось: о победе здесь мечтали так же, как и во всей стране.
Именно в Тамбов Верховный Главнокомандующий отправил первую благодарственную телеграмму, которая долго сверкала буквами из полированной меди на цоколе, куда после войны был поставлен один из танков, построенных тамбовчанами и каким-то чудом уцелевших. Он стоит и сейчас на том же месте и на том же цоколе, как и много лет назад.
Еще одна замечательная черта характера Волкова: он умел находить умных, инициативных людей и смело их выдвигал.
При нем секретарем обкома по сельскому хозяйству стал уже упомянутый секретарь Токаревского райкома партии Г. Золотухин.
В те времена эта работа была чудовищно трудной, сложной и очень ответственной. В села вернулись с фронта далеко не все мужчины. Внутренние резервы были использованы до предела. Силы работающих тоже. Не хватало машин, деталей к ним, резины для грузовиков: нехватка всего самого наинужнейшего могла привести иного человека в отчаяние.
В Токаревку я приехал в 1943 году; прошло двадцать два года после того, как эта небольшая станция Юго-Восточной железной дороги была превращена сельскими коммунистами в неприступную цитадель, у стен которой разбивались мощные волны антоновских атак.
Дело было под вечер, и Григорий Сергеевич пригласил меня заночевать у него. (Гостиницу в Токаревке построили недавно.) Небольшой дом, занимаемый секретарем райкома, был так уютен, а чай с медом так быстро снял усталость после довольно сложной дороги, что сна не было ни в едином глазу. Мы начали разговаривать с Григорием Сергеевичем и его женой где-то в девятом часу вечера, а окончили в тестом утра…
Золотухин по образованию агроном; сельским хозяйством он занимался не просто по должности. Он не мог жить вне его интересов.
На следующий день мы поехали по району, и там я увидел то, что дня через три-четыре мне рассказывал, как уже сказано, Иван Алексеевич Волков.