Шестой рассказ посвящен очень болезненной проблеме послевоенного Юга — участию негров, получивших не только свободу, но и теоретически равные права с белыми, и теперь практически решается вопрос о том, как в действительности пойдет дальнейшее развитие политической жизни на Юге.
В изложении Фолкнера этих трагических событий явно видно его собственное, далеко не объективное понимание сущности событий. Фолкнер хочет дать понять, что если бы представители федерального правительства не вмешались тогда в политические дела Юга, не форсировали бы ход событий, то южане сами постепенно бы нашли приемлемое решение расовой проблемы.
Фолкнер описывает первые после войны выборы — белые расисты исполнены решимости не допустить участия негров в выборах. В день выборов полковник Сарторис убивает обоих представителей федерального правительства и с револьвером в руке спрашивает у собравшихся негров, кто из них хочет голосовать. Потом он забирает урну и бюллетени и увозит их на свою плантацию, где белые расисты устраивают первую фальсификацию голосования. Так устанавливается образец беззакония и насилия, который будет действовать на американском Юге на протяжении многих десятилетий.
Последний рассказ в романе — «Запах вербены» — является, наверное, самым важным, ибо в нем Фолкнер устами своего героя Баярда Сарториса судит традиции старого Юга и выносит им недвусмысленный нравственный приговор. Фолкнер развенчивает легенду о героическом прошлом американского Юга, показывает безнравственность и пустоту мертвых традиций.
В феврале 1938 года роман «Непобежденные» вышел в свет. Обстоятельства складывались благоприятно для Фолкнера — критика встретила роман доброжелательно, а главное — он хорошо раскупался, принося автору некоторый доход. Совершенно неожиданно эта книга принесла ему довольно значительные деньги — голливудская фирма «Метро-Голдвин-Майер» приобрела у Фолкнера право на экранизацию романа за 25 тысяч долларов.
Эти деньги позволили Фолкнеру осуществить свою давнюю мечту — купить ферму, стать землевладельцем. Этого требовали семейные традиции — его прадед старый полковник владел землей, дед тоже имел ферму. Теперь и писатель мог позволить себе купить ферму. Кроме того, ему казалось, что благодаря ферме он будет ближе к земле, к природе.
«Билл нашел там больше чем ферму, — вспоминал его брат Джон, взявший на себя управление фермой, — он нашел там людей, о которых писал, обитателей холмов. Они гнали собственное виски из собственной кукурузы и не могли понять, кому какое до этого дело. Они не желали участвовать в выборах и решали свои споры сами».
Эта близость с мелкими фермерами, арендаторами, неминуемо подталкивала Фолкнера написать об этом своеобразном, нищем, но довольно многочисленном слое жителей Миссисипи. В сентябре Фолкнер уехал в Нью-Йорк, чтобы там работать над гранками романа «Дикие пальмы», и написал там рассказ «Поджигатель». Главным героем рассказа стал Эб Сноупс, который уже фигурировал в романе «Непобежденные». В новом рассказе, относящемся уже ко времени много позже после окончания Гражданской войны, Эб Сноупс выступал в новом обличье. Это бедный фермер-арендатор, скитающийся с одной плантации на другую, ожесточенный, упрямый, мстительный. За ним тянется мрачная слава поджигателя.
Работа над рассказом «Поджигатель», по-видимому, всколыхнула в душе Фолкнера все истории о Сноупсах, придуманные им за много лет, — и те, которые он когда-то в молодости рассказывал Филу Стоуну, и те, которые он пытался воплотить в незавершенном романе «Отец Авраам», и сюжеты, фигурировавшие в напечатанных его рассказах.
Впоследствии Фолкнер говорил: «Я придумал всю эту историю сразу, как будто молния осветила всю картину и видишь сразу все, но требуется время, чтобы написать все это».
В действительности, надо полагать, творческий процесс происходил значительно сложнее. Об этом можно судить хотя бы по тому, какую трансформацию претерпели ранее написанные и напечатанные рассказы о Сноупсах, когда Фолкнер включал их в роман. Здесь важно подчеркнуть характерную особенность творческой манеры Фолкнера — он отталкивался не от сюжета, а от характера, от образа. В беседе со студентами Виргинского университета он говорил: «Для меня эти характеры вполне реальные и постоянные величины. Они все время у меня в уме. Мне не составляет никакого труда вернуться и вытащить кого-то из них. Я забываю, что они делали, но характер я не забываю, и, когда произведение закончено, образ не завершен, он знает, что рано или поздно я его вытащу и опять буду писать о нем».