5
Раз по Большому каналу я плыл, растянувшись в гондоле;
Много груженых судов там на причале стоит,
Есть там любые товары, здесь все, что захочешь, найдется:
Овощи, вина, зерно, веток вязанки сухих.
Меж кораблей неслись мы стрелой. Вдруг веточка лавра
В щеку мне больно впилась. «Дафна, за что? — я вскричал.—
Ждал я награды иной!» Но шепнула мне нимфа с улыбкой:
«Лёгки поэтов грехи — легки и кары. Греши!»
6
Встречу ль паломника я — и нет сил от слез удержаться:
Сколько блаженства порой нам заблужденье дает!
7
Милая, жизни дороже, была со мною когда-то.
Больше со мной ее нет. Молча утрату сноси!
8
Эту гондолу сравню с колыбелью, качаемой мерно,
Делает низкий навес лодку похожей на гроб.
Истинно так! По Большому каналу от люльки до гроба
Мы без забот через жизнь, мерно качаясь, скользим.
9
Дож и нунций у нас на глазах выступают так важно,—
Бога хоронят они; дож налагает печать.
Что себе думает дож, не знаю, но знаю, что нунций,
Пышный справляя обряд, втайне смеется над ним.
10
Что суетится народ, что кричит? — Прокормиться он хочет,
Вырастить хочет детей, как-нибудь их прокормить.
Путник, ты это приметь и дома тем же займися:
Как ни крутись, а никто дальше того не пошел.
11
Ох, как трезвонят попы! И на звон их усердный приходят
Все, лишь бы в церкви опять нынче болтать, как вчера.
Нет, не браните попов: они знают, что надобно людям.
Счастлив, кто сможет болтать завтра, как нынче болтал.
12
Льнет к пустодуму толпа, как песок у моря, бессчетна.
Перл предпочту я песку: друг мой пусть будет умен.
13
Сладко под мягкой стопой весенний почувствовать клевер
Или нежной рукой гладить ягненка волну.
Сладко — в новом цвету увидать ожившие ветви,
После — зеленой листвой тешить тоскующий взгляд,
Слаще — цветами грудь украшать пастушке, ласкаясь,—
Но не приносит мне май радости этой тройной.
14
Я уподоблю страну наковальне; молот — правитель,
Жесть между ними — народ, молот сгибает ее.
Бедная жесть! Ведь ее без конца поражают удары
Так и сяк, но котел, кажется, все не готов.
15
Тронул толпу пустодум, и приверженцев много собрал он;
Умный отыщет, увы, любящих мало друзей.
Лик чудотворных икон нередко написан прескверно:
Там, где искусство и ум, — чернь и слепа и глуха.
16
Стал повелителем тот, кто о собственной выгоде помнил,—
Мы предпочли бы того, кто бы и нас не забыл.
17
Учит молиться беда, говорят. Захочешь учиться —
Съезди в Италию: там всякий приезжий в беде!
18
Ну и толпа в этой лавке! Все время деньги считают,
Весят, вручают товар. Чем же торгует купец?
Нюхательным табаком! Да, здесь познал себя каждый:
Все черемицу берут без предписанья врача.
19
Дожем в Венеции стать может каждый патриций, и каждый
С детства поэтому строг, чинен, изящен и горд.
Вот почему так нежны у католиков здешних облатки:
То же тесто попы в плоть претворяют Христа.