жет быть, я в Древнем Риме,
А может быть, я в желтом доме.
Надо мною небес многоплановость,
И как парус качается занавес.
Там на острове пальма кокосовая,
Перед островом — море розовое,
И сегодня с моею лирою
Перед пальмою я позирую.
Я восхищенно стану в позу,
Я руку вытяну вперед,
Как фокусник, который розу
Откуда-то из воздуха берет.
Я показываю фокус —
Только палочкой взмахну,
Моментально жизни окись
Превращаю в седину.
Я тоже иллюзионист.
Уже висок мой серебрист.
Я развлекаюсь в одиночку
В веселом обществе теней.
Художник, становись на бочку,
Чтоб быть видней.
Итак, представим мизансцену:
Мое окно выходит в стену.
Стена. Веревка для белья.
Окно. Стена. Веревка. Я.
ЛЬДИНА
Дома становились выше,
А улица — всё длинней.
Как промельк летучей мыши,
Я косо скользил по ней.
Казалось, что я задену
Стену моим крылом,
Казалось — я врежусь в стену
Где-нибудь за углом,
Казалось — вот-вот настигнут
Каменные валы,
Но, удлиненно-выгнут,
Я обтекал углы.
Кидая на стены криво
Живые куски теней,
Шарахаясь, как от взрыва,
От вспыхивающих огней,
Я двигался под обстрелом
Витрин, фонарей, реклам,
То залит сияньем белым,
То с розовым пополам.
Как будто за мною гнались
Снопы цветовых лучей,
И шел спектральный анализ,
Город, твоих ночей!
Мимо авто промчалось,
Шарили прожектора…
Над головой качалось
Созвездие Топора.
Вдруг раскаленный кратер
Улиц ночных померк:
Невидимый декоратор
Выключил фейерверк.
Как будто бы всё живое
Сразу ушло с земли
В тот миг, когда эти двое
На перекресток вошли.
Гасли тысячи свечек.
В город вошли, как в морг,
Мистер Смит — контрразведчик,
Товарищ Петров — парторг.
На всех перекрестках мира
Стоят они по ночам,
На всех перекрестках мира
Прислушиваются к речам,
На всех перекрестках мира
Готовят переворот,
На всех перекрестках мира
Радио их орёт,
На всех перекрестках мира
Гуляет их солдатня,
На всех перекрестках мира
Они убивают меня.
А в Антарктике
Среди льдин
В белом фартуке
Жил пингвин.
У поэта и у пингвина
В мире должна быть льдина.
Льдина — оплот,
Льдина — приют,
Льдина плывет,
Волны ревут.
Ветер и холодина,
А у меня есть льдина!
Ветер таранящий,
Ранящий, режущий…
Льдина — пристанище,
Льдина — прибежище.
И никаких соседей,
Кроме больших медведей!
Волны накинутся
Ревом когорт —
Льдина — гостиница,
Льдина — курорт!
Море — а в середине —
Я и пингвин на льдине.
Льдина — качалка
Средь тысячи льдин,
Где вперевалку
Ходит пингвин.
Ходит себе господином
И улыбается льдинам.
Как на духу —
Сердце в грозу.
Небо вверху,
Море внизу…
Небо — стекло,
Море — тайник.
Птице — крыло,
Рыбе — плавник.
А у пингвина
Баловника
Две крыловины,
Два плавника,
А у поэта,
А у богемы
Только примета —
Крылатые темы!
Где ж нам ютиться,
Деться куда еще?
Оба мы — птицы
Из нелетающих!
Оба мы — птицы
Из неуклюжих…
Солнце нам снится,
Горящее в лужах,
Ночи нам снятся
На льдине соленой,
Звездные святцы,
Стрельцы, Орионы,
Звездная азбука
В книге воды,
Грозного айсберга
Синие льды…
Слушайте, сильные мира сего!
Только и просим мы — льдину всего!
Льдину — скитаться в просторах зелёных,
Льдину — без Наций Объединённых,
Льдину, что кружит, хрустально горя,
Без генерального секретаря,
Льдину, что затемно блещет алмазом,
Льдину, ненужную атомным базам,
Льдину — подальше от лодок подводных,
Льдину — подальше от сходок народных,
Льдину без компаса и без маршрута,
Льдину, что встала над пропастью круто,
Льдину, что в пропасть плывет без возврата,
Льдину без пропуска и без мандата,
Без конституций и без династий,
Льдину из тех, что несутся на счастье
Там, где лазоревый дым в океане,
В месте, которого нету на плане,
Льдину без кодекса, льдину без статуса,
Льдину для тех, кому хочется спрятаться,
Льдину, что в море плывет анонимно,
Льдину без флага, льдину без гимна,
Льдину из тех, что удало несётся
Без генерала и без полководца,
Без мавзолея и без капитолия,
Льдину, которой милее приволье,
Льдину, куда не опустится лётчик,
Льдину мечтателей и одиночек!
Волны раздвинув, плыви без запретов
Льдина пингвинов, льдина поэтов!
Весь океан, убеленный сединами,
Слева и справа вздымается льдинами…
Я и пингвин — мы выходим на форум,
Мы дирижируем миром, как хором,
Слышим, как волны, высоки и скользки,
Шепчутся между собою по-польски!
Двигаясь медленно в брызгах и пене,
Ставим большие закаты на сцене!
Сколько увидим высоких трагедий
Из удивительной жизни медведей!
Рыбу и крабов к обеду надергав,
Мы хорошо проживем без парторгов!
Прямо на нас через водные хляби
Ляжет луны алюминьевый кабель,
Нас повстречает звезда поцелуем
Там, где к полуночи мы пришвартуем
Там, где за тьмою стоит наше завтра,
Как одинокий корабль космонавта.