ая вычурно,
Как гайка, была безупречно
К нему привинчена.
Да умерла намедни.
Он называл ее Глашей.
И вот он идет замедленный,
Идет погасший.
* * *
Я сначала зашёл в гардероб,
Перед тем как отправиться в зал.
Сдал на время мой крест, и мой гроб,
И мой плащ, и кашне моё сдал.
Потолкался в театре ночном,
Где хрустальная люстра плыла,
Где в толпе в амплуа я одном,
А на сцене в другом амплуа.
Но со мною — вечерний прибой
И закатного солнца струя.
Непременно в театры с собой
Приношу декорации я.
Я недаром привесил звезду
К девятнадцатому этажу.
Вот сидишь ты в переднем ряду,
А я в синем луче прохожу.
Сквозь меня он, как нитка, продет,
И в луче я почти неживой.
И вплывает нью-йоркский рассвет
Прямо в белую ночь над Невой.
Но не ждут уже больше друзья
Там, где времени ветер прошёл.
Потому и к созвездиям я
Обращаюсь, как в адресный стол.
Да немного узнаешь у звёзд —
Только стужа вверху голосит,
И опущенный в прошлое мост
Над рекою забвенья висит.
ГИМН ЦИТАТЕ
Где-то, о чем-то обмолвился гений когда-то —
цитата.
Не прикасайтесь! Тут всё непорочно и свято —
цитата!
Лупят друг друга противники фразою сжатой —
цитатой!
Дурень взывает некстати и кстати —
к цитате!
Старый догматик на карточке снятый —
с цитатой!
Приспособленец сползает по скату —
в цитату!
А краснобай обзавелся богатой —
цитатой!
А ловкачу раздобыли по блату —
цитату!
А клеветник прицепился в печати —
к цитате!
Господа молит начетчик: обрадуй —
цитатой,
Дай всеобъемлющую по охвату —
цитату!
Речь болтуна потрясают раскаты —
цитаты!
Склочник взывает, крича благим матом, —
к цитатам!
Умники сплошь начинают трактаты —
с цитаты!
Публику лектор томит сто тридцатой —
цитатой!
Чтоб возбудить уваженье в дитяти —
к цитате,
В лагере день начинает вожатый —
цитатой!
Кто-то бормочет — назад, как в тридцатом,
к цитатам!
И растекается в витиеватых
цитатах!
Скучный оратор кладет, как заплаты —
цитаты
Дочку назвал компилятор завзятый —
Цитатой
… Раз укротитель водил по Арбату —
цитату!
* * *
Стоит у дома букинист.
— Прохожий, в книги окунись!
— Для всех служителей искусства
Удешевленно продается
«Путеводитель по беспутству»
И «Руководство по сиротству».
— Вот «Алфавитный указатель
Нас возвышающих обманов».
(Хватает книгу покупатель,
На цену даже и не глянув!)
— Вам нравится изящный слог?
Вам слыть поэтом очень хочется?
Вот вам «Бессонниц каталог»
И «Справочник по одиночеству».
— Заглядывайте чаще, братец,
В «Словарь нелепиц и невнятиц».
— Недавно издана опять
Для тех, кто не знаком с предметом,
Статья «Наука погибать,
Или как сделаться поэтом».
— Берите! Невелик расход!
А приложенья не хотите ль?
«Самоубийство как исход»,
Прекраснейший самоучитель.
— «От литераторских подмостков
До Литераторских мостков» —
Ряд драматических и хлёстких
Биографических набросков,
Пособие для новичков.
— Там даже критику найдёте,
Читайте все статьи подряд:
Статью «Поэт на эшафоте»,
Статью «Поэт — лауреат».
— И наконец — совет, прощальный:
Читайте пристальней, поэт,
В «Энциклопедии журнальной
«Классификацию клевет».
* * *
По земле шатаюсь я давно,
И везде вожу с собой окно.
Хоть люблю я в жизни перемену,
Но окно всегда вставляю в стену.
Приглашаю я в окно закат.
Птицы пусть в окне моем летят.
Ветку на окно мое кладу,
Рядом сбоку вешаю звезду.
Или, чтоб увидел целый свет,
Создаю ночной автопортрет —
В раме, за стеклом, стою в окне,
Свет фонарный шастает по мне.
Пусть стоит вселенная вверх дном,
Мне не страшно за моим окном!
Я поеду в городок морской,
Я мое окно возьму с собой
И у волн поставлю непременно,
Пусть окно окатывает пена,
Пусть там волны ходят ходуном,
Хорошо мне за моим окном!
Я от океана отделён,
В раме океан, и застеклён!
Каждым утром, сразу после сна,
Я выбрасываюсь из окна
И лечу на камни мостовой,
В мир невыносимо-деловой.
* * *
Анатолию Сапронову
Как только на шахматы брошу я взгляд,
Всегда загораюсь веселым огнём:
Готовые к бою фигуры стоят,
И каждая пешка на поле своём.
Как в жизни — расписано всё по ролям,
У всех свое место, и всем свой черед.
И можно назад отступать королям,
Но пешки идти могут только вперёд.
Мой день, моя ночь еще крепко стоят,
Как белый квадрат и как черный квадрат.
Я тоже на шахматном поле стою,
Я тоже игру защищаю мою.
Еще мое сердце стучит и стучит
На стыке маневров, атак и защит!
Но с поля когда-нибудь снимут меня
Каким-нибудь каверзным ходом коня
За то, что я, силы своей не жалев,
Кидался по следу чужих королев,
За то, что с позиций, разгромленных вдрызг,
Я шел на предсмертный, восторженный риск!
За то, что сыграть не умел я вничью, —
За всё это гибелью я заплачу!
Навстречу мне — вражеских пешек навал,
И вот он, король мой, на смертном одре…
Но если я даже игру проиграл,
Я всё же участвовал в этой игре!
* * *
Хоть возьми и с тоски угробься,
Чтоб конец положить опекам.
Колоссальнейшее неудобство:
Оказался я человеком!
Я от нежных забот правительства
Как суконный пиджак повытерся.
Не живи, а всю жизнь готовься
К торжествам олимпийским неким.
Колоссальнейшее неудобство:
Оказался я человеком!
Оказался таким нелепым:
За мечтой волочусь прицепом.
Пирамидищею Хеопса
Шла волна над моим ковчегом.
Колоссальнейшее неудобство:
Оказался я человеком!
По субботам с женой и сыном
Проплываю по магазинам.
С панталыку я сбился вовсе!
Ни звезды над моим ночлегом.
Колоссальнейшее неудобство:
Оказался я человеком!
А во сне я как в звездопаде:
Звёзды спереди, звёзды сзади!
Неудобство, что человеком,
Человеком я оказался,
Кривосабельным печенегом
В мою полночь кошмар врубался!
Колоссальнейшее неудобство
Человеком быть, а не мопсом!
Как ты к миру не приспособься, —
Быть поэтом — сверхнеудобство!
Говорят, что поэт — поёт,
Да не верю я фразам дутым.
Говорю, что поэт — полёт
С нераскрывшимся парашютом.
* * *
Вечера ненастные.
Ветры неутешные.
Парни коренастые
Бомбами увешаны.
Потрясают автоматом,
Предъявляют ультиматум!
Кто тут против?
Кто тут за?
Дымятся из темных ободьев
У атамана глаза.
И брякает он фразу
Басом допотопным:
— Если против — сразу
Тут же вас и шлёпнем!
Если с нами солидарны,
Выражаем похвалу,
Но ухлопают вас парни,
Что стоят на том углу!
Кто-то голосом корявым
Добавляет в простоте:
— Нейтралистов мы дырявим,
И дырявят парни те!
В доказательство потряс
Он ручной гранатой…
Современники! У нас
Выбор пребогатый!
* * *
Ученый умно втолковывает,
Где точка, а где тире.
А поэт сидит и приковывает
Петуха к заре.
Что точка в земном пути?
Жить от нее не легче.
А у поэта, как ни крути,
Певчий петух. Певчий.
Поэт облюбует площадь,
Солнцем ее полощет.
Тут ведает всем булыжник,
И голубь — его сподвижник.
А ночью, как на параде,
Поэт красоваться рад,
И у поэта во взгляде
Уличный звездопад.
Слышен ветра окрик,
Ветер-хореограф
Пляшущих огней,
Скачущих теней.
Уже серебрятся
Огни на мостах,
Уже декорации
Все на местах,
И в светопаде и в блёстках
Поэт стоит на подмостках.
И, начиная кидаться
В прожекторную струю,
Поэт в своих декорациях
Ставит драму свою.
И встает метеором
В световом ореоле
Та — которая
В главной роли.
В небе первозданном
Техникой наплывной
Лицо ее крупным планом
Ложится на город ночной.
Он глянет наверх —
И гибнет заранее.
Он — человек,
А она — сияние.
Пытается он втереться
В мерцающее соседство.
Но со своею тяжестью
И с кряжистою тенью,
Никак он не развяжется
С законом тяготенья.
Ему — расстояние,
Ему — отречение,
А ей — сияние,
А ей — свечение.
И, обдавая сиянием,
Она проплывает над зданием,
А он соскользнувшим лучом
Закалывается, как мечом,
И на своей арене,
На перекрестке ночном
Истекает стихотвореньем —
Светящимся красным пятном.
* * *
Дом мой любит сотрясаться
Звоном рюмок и посуд.
А пройдет еще лет двадцать —
Дом наверное снесут.
Да и сам я вместе с домом
Стану чем-то невесомым,
Чем-то странным: я не я,
А воспоминания.
Но меня не запихнут
В фотографии квадрат:
В каждой из моих минут
Я остался как заряд.
Где-то спрятан, говорят,
Времени волшебный ящик:
Миги-нанизы-ваю-щий аппа-рат,
Жизне-записы-ваю-щий аппа-рат,
Жизне-вос-про-изво-дящий!
В аккуратной упаковке
Мигов, месяцев, годов —
Там лежат мои ночёвки,
Слышен шум моих садов,
Все расчёты, все пр