Хайфа — самый крупный портовый город Израиля, расположенный на Средиземном море; в Библии не упоминается. Кармил (правильнее Кармель, от др.-еврейск. 
— «керем эль» — ‘Божий сад [виноградник]’) — гора в северо-западной части Израиля (наивысшая точка — 546 м); воспета в Книге пророка Исайи (35:2) и в Песнь Песней (7:6).
118. ИС, с. 173–174. См. комментарий к № 116–117. Включено в сб. «Эстафета» (с. 46) отдельно от следующего за ним цикла «Прародина». Рош-Пина (правильнее Рош-Пинна, от др.-еврейск. 
— ‘глава угла’, что восходит к библейскому стиху: «Камень, которые отвергли строители, соделался главою угла» (Пс. 117:22) — поселок, на севере Израиля, в Верхней Галилее, с населением около 1770 человек (по данным на 1993 г.). Вторая строфа своим образным строем, и в особенности идентичной рифмой (эвкалипта — Египта), перекликается со стихотворением Е. Шкляра «Manischtano…» (Посох. Рига, 1925, с. 44):
(manischtano 
— начало одного из фрагментов пасхальной агады, исполняющейся во время праздничной трапезы в день наступления песаха — праздника исхода евреев из Египта). «Возвращается ветер на круги своя» — Широко расхожая поэтическая формула из Книги Екклесиаста (1:6), см., напр., открывающиеся этой строкой стихотворения Н. Оцупа (впервые в Ч, 1932, № 6) или Дон-Аминадо (интересно, как Кнут, подхватывая ритм второго из стихотворений, стремится преодолеть его насмешливо-травестийную интонацию):
Гора Хермон — самая высокая точка в Израиле (2,814 м), многократно упоминается в Ветхом Завете (Втор. 3:8–9; И.Нав. 12:1; Пс. 88:13; Песн. П. 4:8, и др.), а в одном месте даже отождествлена с Сионом (Вт. 4:48) — святой горой, на которой возник «город Давида». Ревекка (Ривка) — в Ветхом Завете жена сына Авраама Исаака и внучка брата Авраама Нахора. Союз Исаака и Ревекки был благословлен свыше, поэтому на рожденных ею, после двадцати лет бесплодия, близнецах, Исаве и Иакове, лежало высокое предназначение стать родоначальниками двух народов, причем властителем должен был явиться тот народ, который произойдет от старшего из близнецов. Исав, будучи первенцем, за хлеб и чечевичную похлебку продал первородство Иакову (Быт. 25:29–34), — этот мотив не раз встречается у Кнута, ср. в рассказе «О, Франческа!»: «…человек, которому дана великая власть повергать в страх и в восторг серое, стадное, безымянное человечество, готов продать свое чудесное цирковое первородство за жалкую похлебку бакалейщика…», и в особенности в АП (гл. 5), тематически и по времени написания примыкающем к «Прародине»: «…и вы поймете, что нелегко такому народу отдать — ни за какую похлебку — честь своего творческого первородства», что почти синонимично финалу стихотворения: «…Не рабы умирают, а люди»; дальний отголосок еще в стихотворении «В промерзлой тишине» (из ПарН): «О, спящий человек, отдавший псу ночное первородство» (в русской поэзии XX в. к этому сюжету обращался, напр., В. Брюсов, см. в его стихотворении «К согражданам»: «…тот не прав, Кто назначенье мировое Продать способен, как Исав!»).
119. ИС, с. 175–176. См. коммент. к № 116–117. В журнальном варианте: 2-й стих третьей строфы: «Людской убогий скарб: дома и гробы», 1-й стих последней строфы: «И вновь — всезаливающий покой». По времени написания стихотворение «Цфат» первое в палестинском цикле, сложившееся во время самого путешествия (см. в письме Кнута к Е. К. от 22.10.37 г.: «Написал пока одно-единственное стихотворение, но о Цфате. Послал его А<риадне> с наказом — читать только Еве, больше никому», цит. по: Шапиро, р. 197). Легко устанавливается образно-стилевой параллелизм этого стихотворения и следующего фрагмента из АП, посвященного описанию Цфата: «Мне, по-видимому, когда-то снился многоэтажно-разбросанный по склонам рыжих осенних гор жуткий царственный Сафед, серо-бело-синие кубики его домов с шаткими балкончиками… Неверно колеблющееся пламя озаряет бедное жилище — нагие стены, мазанные известкой, темное жилье, полное намоленного воздуха, где тускло поблескивают медные подсвечники, скудная утварь, переходящая из рода в род». Цфат (Сафед) — город в северо-восточной Галилее, расположен на высоте 850 м; в Библии не упоминается; первые сведения о нем относятся к эпохе Второго храма. Начиная с XVI в. город начинает заселяться мудрецами-талмудистами, в основном иммигрантами из Испании, и становится центром еврейской учености и мистицизма. В 1570 <?> г. сюда переселяется Ицхак бен Шломо Ашкенази Лурия (1534–1572), создатель одного из основных направлений Каббалы (