Попрошу, чтоб рассказалиВсё, что знали на земле:О боях, о кардинале,О надменном короле,
О дорогах и тавернахИ аббатствах вековых,О любовницах неверныхИ дуэлях роковых!..
У бочонка сядут гости,Будет смех и стук костей,И монет тяжелых горстиЛягут в складки скатертей,
Все растает на рассвете,Как бургундского пары.И останусь я, да этиСтены, книги и ковры…
За опущенною шторойЯ до утра лампу жёг,Оттого, что звякнул шпоройМушкетерский сапожок!
* * *
Там сук над водой перегнут,И берег отчетливо выписан…Мне кажется, я — Пер Гюнт,Которого выдумал Ибсен!
Выдумал и обрёкСкитаться в скалах и насыпях.Встала заря поперёкЕлей, распахнутых наспех.
Что это? Рондский бор?Хижина? Кто ее выстроил?Память — как возглас в упор,Как водопад, как выстрел!
И сразу — от белых камнейДо кустика — всё опознано!О, Сольвейг! Выйди ко мне,Если еще не поздно!
* * *
Там тень извозчика на козлахВ сугроб упала голубойИ вереницу звезд промозглыхТуман волочит за собой.
Там стонет каменное ложеВоспетой Пушкиным реки,И тот же мост, и небо то жеВисят, столетьям вопреки!
Там, к ночи подступя вплотную,Былая жизнь глядит в упор:Раскольников через СеннуюПроносит под полой топор!
Там, на Столярном, в доме Штосса,В руках у мёртвого — онёр,И на партнёра смотрит косоПроигрывающий партнёр…
Там, вдоль по Невскому со свистомМчать лихачам не надоест,И делом заняты нечистымТе двое, что вошли в подъезд!
Там эхо тысячами мокрыхИ гулких набережных плитНочного будочника окрикДо самого рассвета длит.
ТЕРЦИНЫ – АКРОСТИХ
Аборигены моря и таверны!Ликующие гавани, огни!Еще буссоли и квадранты верны.
Крепчай, зюйд-вест, и Южный Крест нагниС расшатанных небес к согбенным реям!Акулам лишь и демонам сродни
На одичалом корабле мы реем.До парусов швыряет пену шквал,Растет волна зеленокрылым змеем!
Гарпуном в грудь иль ромом наповалРазит судьба, но несравнима доля —Изведав бури, обрести привал
На развеселых доках Сан-Риоля!
* * *
Брызги охры и кармина — осень!Угли милого камина — осень!
За оградой парк — цыганский табор,И поет, поет рябина — осень…
Отчего ж из моего стаканаНе допита половина – осень?
* * *
По-зимнему бор оскален.Дом из бревен. Над ним звезда.Окно инкрустировал ГалленКусками цветного льда.
И бревна, и клочья пакли,И серые сучья двери —Солью озерной пропахлиСнаружи и изнутри.
Но кажется очень чиннымЭтот суровый уют:Даже гнездо над каминомДеревянные птицы вьют!
* * *
Чернильница! Досталось и тебеВолнений от сегодняшнего полдня!Он простучал капелью по трубе,Тебя до края звонами наполня!
Он целый час надоедал окнуПотрескиваньем падающих льдинок!Опять перо в чернила окунуИ вызову весну на поединок!
И буду спотыкаться о софуИ нарушать расположенье стульев,Чтоб взять измором первую строфу,Ее в пустом углу подкараулив!
И снова буду, ночи вопреки,Бродить по изнуренным коридорам!Как образумить вас, черновики?Какой избрать? Смириться на котором?
Уже рассвет! Уймись. Не бормочи.Прислушайся: там шевелится город,И с Нестеровской шалые грачиТебе кричат, советуют и вторят!
* * *
Как руки — властители клавиш,Как ветер моря подчинил —Так ты этой ночью возглавишьВеселую бурю чернил!
Ты странствовать не перестанешь,Куда бы рассвет ни завез…О сколько для Музы пристанищУ гор, океанов и звезд!
* * *
Всё помню об этих ивах.У каждой — врожденный вывих.О как обнимала ты их!
Там берег песчанен и плосок,Там мост переброшен из досок,Там песни повис отголосок.
И тянутся версты и верстыОзер и кустарников черствых.И все это — ивовый остров.
Там ялик у берега хлюпал,И месяц, веселый и щуплый,Обшаривал узкие дупла.
А если сегодня он выплыл,То он не веселый, а гиблый:Там пушки беседуют хрипло!
От каждого дерева — гулы!И с каждого дерева — дуло!От каждого — смертью подуло!..
* * *
Муза мстит. Всю дневную склоку,Мышью скупость, кривые кивки —Помнит всё, и поставит в строку,И не вымолишь ни строки.
Не заметишь птицу ночную,Севшую на ветлу,И уже не встанут вплотнуюОблака к твоему столу.
Поперек завалено щебнем,Стенами заслонено…А давно ли окном волшебнымБыло твое окно,
Открытое по утрамВсем четырем ветрам?
* * *
Одеялом завешены стекла,Тишина стоит у плеча.Скудный луч на томик СофоклаКлонит нищенская свеча.
Всё пугают огнем да газом —Нос не высуни из норы!Лучше б бомбы и газы разом,Да и к прадедам в тартарары!
Милый ад: ни пушек, ни ружей…Старый ад с хромым сатаной!Чем он хуже кровавой лужи,Именуемой — шар земной!