Ты дажеНа вздохи ветраНакладываешь вето!
Мерой твоей мерим!Курс на тебя берётся!Ты облечен довериемМудрого руководства.
Целовал я дамочку(С каждым может случиться)И в подколенную ямочку,И в ключицу!
Но ты, с наскокуРинувшийся в баталию,Крикнул: целуй в щёку!Руку клади на талию!
И сразу же я, опомнясь,Провозгласил скромность!
Нравился мнеВольный стих,Непроизвольный стих!Но ты закричал:Никаких вольностей!И я стих!
ОбещаюНе быть неряхой,Резать строкиРовно, как сельдерей!Да здравствуетАмфибрахий,Анапест,Дактиль,Хорей!Я буду бряцать лирой,А ты — меня контролируй!
Ты укажи поэту,Что подлежит запрету,И сообщи заодно,Что славить разрешено.
Ты, кто мудр и непогрешим,Светом своим осени нас.А мы стихи писать поспешимРаспивочно и навынос.
* * *
В тяжёлых звёздах ночь идёт,И город в новый снег наряжен.И вот уже минувший год,Как нож, по рукоятку всажен.
Встречаю годы, как ножи,Да здравствует семидесятый!На звёздах, ночь, поворожиИ с новым лезвием сосватай!
Уже к ножу питая нежность,Уже собой не дорожа,Я пью за остроту и свежесть,За дружбу розы и ножа.
* * *
Обернемся на минуту,Прошлое подстережём.Рубят голову кому-тоГильотиною-ножом,
И в кого-то с исступленьемЗагоняют штык насквозь —Чтоб грядущим поколеньямОчень счастливо жилось.
Так во имя светлых далей,Под всемирный визг и рёв,В море Чёрное кидалиОфицеров с крейсеров.
А теперь мы время сплющим,В день сегодняшний войдя:Поколением грядущимВдруг оказываюсь я.
И выходит, как ни странно, —Всё стряслось из-за меня:Трупов целые монбланыИ великая резня.
Шли кромешной чередоюЭти чёрные дела,Чтобы жизнь моя звездоюНебывалой расцвела.
Чтобы стал мой жребий светел,Чтобы мне удач не счесть!Может быть, я не заметил?Может, так оно и есть?!.
ГИМН ЦЕНЗУРЕ
А. И. Солженицыну
Ошметки ЖдановаИ СемичастногоСидят и плановоШипят, начальствуя.
Как соблазнительноПойти с рогатинойНа СолженицынаВ поход карательный!
Куски выхватывай!Погром устраивай!И у Ахматовой,И у Цветаевой!
Рассказ ли Зощенко,Статья ль НекрасоваЕдиным росчеркомПассаж выбрасывай!
Побольше плоского,Поменьше резкого,Режь ЗаболоцкогоИ Вознесенского!
Тут обязательныйУполномоченныйИ на писателяТопор отточенный!
У ДостоевскогоДневник оттяпан,Ничем не брезгуютГерои кляпа.
Они конклавомСтоят суровым,Как волкодавы,Над Гумилёвым.
Тут столько вбуханоТруда казённогоНа СолоухинаИ на Аксёнова,
На ВинокуроваИ Евтушенко —Эй, не придуривай,А стой в шеренге!
Чтоб не протаскиватьИм слова броского —Упечь Синявского!Приструнить Бродского!
Ах, ОкуджаваИ Ахмадулина!Тут ваша славаПодкараулена!
Тут над горячимРоссийским словомГлавлит с подьячимСредневековым,
Главлит с чинушейКувшиннорылым,Главлит, тянувшийПолвека жилы!
Пускай на светеТы первый гений –Тебя просветят,Как на рентгене!
Казённых строчекСидит подрядчик,Сидит начётчикИ аппаратчик,
А сам он смыслитВ делах искусства,Как коромыслоИли лангуста!
Перед партейнойХалтурой плоскойБлагоговейнойВиляет моськой.
А с МандельштамомИ ПастернакомПод стать упрямымЦепным собакам.
Здесь от бездарнойЦензуры вздорнойВоняет псарнейИ живодёрней!
* * *
Я прыгнул из окна,Но не сорвался вниз,А в воздухе повис,Как радиоволна.
А в комнате осталисьЧасы и календарь.Там тень моя, состарясь,Глядит в окно, как встарь.
А я вверху, в вечернемСиреневом дымке,А я в четырехмерномВоздушном гамаке
Плыву, как астероид,Сиянием дразня.Вы можете настроитьПриемник на меня.
Я — звездный зазывала.Скользя по облакам,Я шлю мои сигналыТаким же чудакам,
Мечтателям, поэтам,Захватчикам высот,Кто сам себе планетаИ свет в себе несёт,
Кто не в ладах с причалом,Кто кружит одинокПо кривизнам печальнымОтверженных дорог.
* * *
Я стою под березой двадцатого века.Это времени самая верная веха.
Посмотри — на меня надвигаются веткиИсступленнее, чем в девятнадцатом веке.
Надо мною свистят они так ошалело,Будто шумно береза меня пожалела,
Словно знает береза: настала пораДля берез и поэтов — пора топора.
Словно знает береза, что жребий наш чёрен,Оттого, что обоих нас рубят под корень,
Оттого, что в каминах пылают дрова,Оттого, что на минах взрывают слова.
Я стою — и тоски не могу побороть я,Надо мною свистят золотые лохмотья.
Вместе с ветками руки к потомку тяну я,Я пошлю ему грамоту берестяную.
И правдиво расскажет сухая кораПро меня, про березу, про взмах топора.
* * *