Иду вперед,
Волнуясь и тревожась
За все, что ни увижу пред собой.
Есть в судьбах леса маленькая схожесть
С большою
Человеческой судьбой.
"Ветер ходит метелицей…"
Ветер ходит метелицей,
Ветер воет пургой,
Как на чертовой мельнице,
Хлещет белой мукой.
Я шагаю к единственной,
Пробиваясь плечом;
Я сегодня воинственный,
Мне пурга нипочем.
Среди ревностью мучимых,
Средь не знавших средин,
Среди смелых и влюбчивых
Я, такой, не один.
Может, ветер, как веником,
Разметая пути,
Дует в спину соперник,
Помогая идти.
В нетерпенье неистовом,
Все вперед и, вперед,
Я беру, словно приступом,
За суметом сумет.
Ветер ходит, метелицей,
Ветер воет пургой,
Как на чертовой мельнице,
Хлещет белой мукой.
СОЛОВЬИ
Игорю Кобзеву
Жизнь потекла его
И вкривь и вкось:
В работе нелады, раздоры дома.
Раскритикованный насквозь,
В двенадцатом часу
Он вышел из райкома.
Весенний воздух был хмелен и свеж.
Он, как вино, впивал его глотками.
Не разбирая ни дорог, ни меж,
Шагал к реке
То полем, то лугами.
О берег волны полусонно бьют.
Волна отступит,
Прошумит и смолкнет…
А за рекою соловьи поют —
Один присвистнет,
А другой прищелкнет.
Забыть бы о райкоме, и жене,
И "строгаче" своем,
Но отчего же,
Чем песня соловьиная нежней,
Тем на душе становится все горше?
А соловьи смелей:
Мол, мы поем,
Чтоб радость пробудить,
Настроить мысли.
Мы, соловьи, настойчиво зовем
Не к отдыху души,
А к лучшей жизни.
Не развлекаем —
Помогаем жить,
Страдать, любить
Сильней и полновесней.
Вся ваша жизнь
Должна красивой быть,
Как наши песни.
"Мне сказали: полно, море смоет…"
Мне сказали:
Полно, море смоет
Боль обид
И пыль земных дорог.
Мне сказали:
Море успокоит
Ото всех прилипчивых тревог.
Вот и море!
Вот оно волною,
Гальками прибрежными шуршит.
Ничего, что пережито мною,
Не смывает —
Только ворошит.
"Иду, кладу упрямый шаг…"
Иду,
Кладу упрямый шаг.
Мне горю уступать не хочется,
Ночь ухватилась за пиджак,
Упала наземь
И волочится.
Мне от нее не убежать.
Не только ночь руками черными
И ветер хочет, удержать
Слезами,
Вздохами притворными.
Все о тебе,
Все за тебя!
Под ветками заиндевелыми,
Тобою память бередя,
Блестят сугробов
Груди белые.
Иду по ним.
Не сворочу.
Я поступью неудержимою
Не красоту твою топчу —
Топчу твою повадку лживую.
ВЕСНОЙ
Во мне,
И почему — бог весть,
Когда весна еще в начале,
Есть что-то смутное и есть
Какой-то холодок печали.
Но мысли сердце обожгут
И боль сильнее обозначат…
Почудится, что где-то ждут
И, не дождавшись, тихо плачут.
Все, что любил,
Все, что хотел,
Коснется вдруг сердечных граней,
Как груз незавершенных дел
И неисполненных желаний.
И ничего
Не отложить,
Ни от чего
Не отрешиться.
Мне время это пережить —
Как будто заново родиться.
"Все в памяти, и все — живое…"
Все в памяти,
И все — живое,
И обо всем душа болит.
Иду ли по лесу, где хвоя,
Как море южное, шумит;
На пень ли старый там присяду,
Качнется ль надо мной сосна, —
Все чудится, что где-то рядом
И берег тот,
И та волна.