Не подмочив черемух кружево,
Еще минуту лишь одну
Река помедлила, послушала
И поспешила в тишину.
* * *
А утром
Под росой обильною
Вся степь
Как стол с кривым углом,
Покрытый скатертью ковыльною,
И солнце
Гостем за столом,
Как будто ждет гуляш с подливою.
Вот поднялось, покинув стол,
И норовит, нетерпеливое,
В бригадный заглянуть котел.
А в нем,
Чуть видное сквозь марево,
Пыхтит, бурлит густое варево.
А Вере отоспаться хочется.
И, отгоняя гам и звон,
Двадцатилетняя учетчица
Еще досматривает сон.
В черемуховом окружении,
Где каждый кустик,
Как в снегу,
Влюбленной снится
Продолжение
Свидания на берегу.
Объятья снятся, ей незнамые
До сей поры…
И, как укор,
Ей снится
С поседевшей мамою
Смешной и странный разговор.
Как в детстве,
Вера к ней прижалась,
Веселый не сдержала смех.
— Ты отпускать меня боялась…
А видишь — я счастливей всех. —
Мать смотрит на нее тревожно,
А почему, и не поймешь.
— Родная, будь же осторожна…
— Ну что ты, мама, он хорош!
Проснулась.
Новая картина.
Над ней, простынку сдернув прочь,
Стоит прицепщица Марина,
Пять смен работавшая в ночь.
Глаза темны,
Глядят упрямей,
Как будто девушка со зла
Под неподвижными бровями
Остатки ночи принесла.
Меж губ, кривясь,
Легла усталость.
Сказала, их разжав не вдруг:
— Пробегала!.. Процеловалась!..
У Веры захватило дух,
Приподнялась — и нет дремоты,
Державшей только что в плену.
— Ты мне завидуешь!
— Да что ты?!
— Да-да, завидуешь!..
— Чему?..
Усталый взгляд еще жесточе.
— Чему? Чему? Ну, говори! —
Твердит пришедшая из ночи
Другой, пришедшей от зари.
И Вера, ставшая смелее,
Решилась на словесный бой:
— Тому, что я ему милее,
Что он со мной, а не с тобой!..
* * *
Счастливей нет,
Чем сердце Верино,
Стучащее: «Не уступи!»
С любовью девушке доверена
Вся красота,
Вся ширь степи.
Она идет степной дорожкою,
Ей двадцать верст
Пройти не в труд.
Недаром Верой Длинноножкою
Ребята девушку зовут.
Она идет,
Где пашня новая,
А рядом с ней, вперед спеша,
Саженка скачет двухметровая,
Похожая на букву «А».
Сверни — и степью цветотравною
Шагнет за Верой хоть куда
Та буква — первая, заглавная —
Из мудрой азбуки труда.
Счастливей нет,
Чем сердце Верино,
Приветливое, как весна.
Вот черная гряда замерена
И в книжицу занесена.
Взгляд вскинув
От листка шуршащего,
Она глядит в степную ширь
Довольней Ермака, вписавшего
В родные карты
Всю Сибирь.
Над нею плавно кружат кобчики,
А в травах, выбравшись на свет,
Как истые регулировщики,
Все суслики свистят ей вслед.
Такая добрая акустика,
И только для нее одной!
Нет, не одной…
Вот из-за кустика
Выходит Женя Черемной.
Легко ему
С улыбкой, с шуточкой,
Неотразимой для девчат.
На нем шагреневая курточка,
И зубы и глаза блестят.
В нем все для форсу и бравады:
И темный ус, подбритый в срок,
И чуб для девичьей привады,
Положенный на козырек.
И вот рука руки касается.
— Ты ночь не спал и все в степи?
— Ночей не сплю,
Все жду, красавица,
Счастливой ночи…
— Потерпи…
Легко тому,
Кто и отшутится,
И скажет правду.
— Ждать мне лень
То счастье,
Что когда-то сбудется.
Мне нужно счастье каждый день.
Загородясь саженкой длинною,
Чтоб не посмел он цап да лап,
Она корит его Мариною.
— Марина — пройденный этап.
— Ты груб!.. —
В ответ лишь смех удачника:
— Пусть любит Павла своего! —
Упреки Веры легче мячика
Отскакивают от него.
Он знает, что из уст девических
Сейчас сорвется:
— Мой родной!..