Ведь это я.
Звездана, вспомни!
Я нежно взял в полукольцо
Своих натруженных ладоней
Ее небесное лицо.
Я взял его,
Чтоб насладиться
В награду за любовь и труд,
Как воду из ручья берут,
Когда хотят в пути напиться.
Седьмые вспомнив небеса,
Ресницы сизые смежала.
Мерцая, на щеке дрожала
Земная, горькая слеза.
Я только губы холодил,
Их ласка льда не растопила.
— Что ж раньше ты не приходил,
Когда тебя я так любила?
Мне смерть Бориса как печать,
Он сердце опечатал ею.
Все надо заново начать,
А заново я не сумею…
Борис,
Закончив путь земной,
Землей далекою пригретый,
Между Марьяною и мной
Оставил прежние запреты.
Но сердце
Не музей,
Не склад,
Не склеп
Безвыходный и темный.
Нет, нет, Борис не виноват,
А мы с Марьяною виновны.
Меня догадка обожгла,
Не раз испытывая разум:
Онегину своим отказом
Татьяна нехотя лгала.
Слова ее дышали стужей,
Виновны были в тех словах
Не домострой,
Не верность мужу,
А как бы материнский страх…
Когда разлуке нет конца,
Фантазия,
Впадая в буйство,
Как соучастница творца
Творит родительское чувство.
Смеетесь?
Поздно обнаружил
И поднял
Каверзный вопрос?
Ничто не поздно!
Узнают же
У древней мумии…
Склероз!
В иронии
Не зацвести,
Как я, влюбленный,
Цвел вначале.
Ирония — дитя печали.
Марьяна, милая, прости!
Теперь в конце
Вся жизнь видна.
Однажды сказано правдиво:
Любви несчастной нет,
Она,
Какой бы ни была, —
Счастлива.
Я радости
Не смог обресть.
Все, что сказал,
Страданьем добыто.
У счастья
Не бывает опыта,
Лишь у несчастья опыт есть.
Я и другой открыл секрет,
Познав все горечи и сласти:
Есть биографии несчастья,
У счастья
Биографий нет.
Скажи,
Кого нам упрекать,
Что сталось так,
Что так случилось?
История не научилась
Страницы светлые писать.
Опять земля подожжена:
Кипят моря и сохнут реки.
Опять земля напряжена
В своем крутом
Межзвездном беге.
Опять дымит
Земная ось.
Проходит жизнь,
Внушая жалость.
Марьяна, как тебе жилось?
Марьяна, как тебе дышалось?
Хоть на земле
Не меньше мук,
Хоть, мучаясь, кричим:
«Доколь же?!» —
Марьяна, милая,
Вокруг
Людей крылатых
Стало больше.
Они свое
Не проглядят,
Как мы с тобою проглядели.
Мы к радостям не долетели,
Они, Марьяна,
Долетят!
* * *
Я все сказал,
Что смог сказать,
Но все-таки сомненья мучат.
Недаром критики нас учат
За быстрой жизнью поспевать.
Все верно.
Жизнь летит вперед.
Поспеть нам было бы неплохо,
Да вот загвоздка:
Что ни год,
То в жизни
Новая эпоха.
Да, что ни месяц —
Мир иной,
А между тем, в хорошей вере,
Уже полвека шар земной
Линяет, как линяют звери.
Земля косматая кружит,
За нею клочья шерсти тленной.
И где-то в горле у вселенной
Уже полвека,
Как першит.
Что до небес!
Земля — мой кров,
И чувствую не там, а здесь я
Трагическое равновесье
Двух разных станов,
Двух миров.
Раскраивая пополам,
Ракетный ужас дислокаций
Проходит по живым телам,
Живым сердцам
И душам наций.
И человеку дел и слов
Во всем —
Душевном и телесном —
На чаше мировых весов
Уже нельзя быть легковесным.
Людей разумность
Мир спасла,
Но — люди! —
Разве ж не зловеще
Увидеть вновь на службе зла
Высокий разум человечий.
Мир старый нам готовит ад,
Но крикну и у двери ада:
Да будет атомный распад
Глашатаем его распада!
Да будет совести в укор
Его злодейства непростимы!
Себе на пепле Хиросимы
Он смертный вынес приговор.