Мне пришлось немало потрудиться, прежде чем я научился сносно управляться с марионеткой. Я не имел представления, как взяться за вагу с подвижным коромыслом, и кукла то нелепо задирала ноги, то вздергивала руки, то беспомощно зависала. Теряя терпение, я дергал за все нити сразу, и несчастный человечек выделывал нечто схожее с пляской святого Витта. Окончательно разочаровавшись, я швырнул куклу в угол. Долго клял себя за самонадеянность. Как ловко орудовал этим крестообразным устройством бродячий кукольник! Его марионетки танцевали и жонглировали разноцветными шарами. Кукольник перебирал нити, как струны, а вага в его руке была подобна смычку. Эта легкость показалась мне вполне достижимой. Несколько согласованных движений, и кукла будет двигаться, как живая. Какое заблуждение!
Я упросил Любена раздобыть мне в лавке, торгующей игрушками, трех марионеток, оснащенных не менее чем двенадцатью нитями. Я собирался поразить Марию зрелищем величественно шествующих мудрецов. Но заставить куклу сделать хотя бы шаг оказалось мне не под силу. То, что издалека выглядело как небрежно сколоченная крестовина, вблизи оказалось сложным и хрупким сооружением. Оно состояло из подвижных полукруглых деталей, которые вращались и двигались в противоположные стороны. А еще длинные, скользкие нити, норовившие запутаться и завязаться в узел. В одну из первых моих попыток управиться с куклой именно так и произошло. Я ничего не знал о правилах обращения с этим деревянным народцем, и вместо того чтобы подвесить марионетку на крюк, с раздражением бросил ее в угол. Повел себя как разобиженный ребенок, который утомлен и раздосадован игрушкой. Позже я устыдился младенческого порыва, напомнив себе, что каждое дело предполагает прежде всего смирение, и взялся за куклу снова. Но не тут-то было. Нити, идущие от пяток, локтевых сгибов и коленей, перепутались намертво. Я взирал на образовавшийся узел и готов был уже последовать примеру Александра Великого, который решил похожее затруднение с помощью меча. Но, к счастью, в комнату заглянула Жюльмет, чтобы позвать меня к ужину, и обнаружила мою растерянность. Она взялась освободить куклу и сделала это с ловкостью лионской кружевницы, которой не в новинку укрощать спутавшиеся нити. Ко второй попытке я приступил с меньшей самоуверенностью. Не следует требовать от себя и от куклы невозможного. Мы не рождаемся с врожденными навыками и умением. Даже наследник степных варваров, прежде чем уподобиться кентавру, учится держаться в седле. Вот и мне не следует спешить. Так же как в игре на скрипке, я начну с первой ноты. Брать ее снова и снова, пока звук не станет прозрачным. Затем присоединить к ней вторую, взять аккорд… Итак, буду учить своих мудрецов топтаться на месте.
Взявшись левой рукой за вагу, я отделил только две нити, те, что крепились к коленям и подвижному коромыслу. Остальными я пока пренебрег. И сосредоточившись только на этих двух, я убедил свою куклу сгибать и разгибать колени. Она бодро шагала на месте. Правда, руки и голова мудреца безвольно болтались, что придавало будущему царю вид сомнамбулы, однако ногами он уже выделывал танцевальные па. От чрезмерного сосредоточения и упрямства моя спина повлажнела, а левая рука заныла от непривычного и неудобного положения. И все же я был чрезвычайно доволен. Я прогулял своего царя от одного угла мастерской до другого и сподвиг его отвесить поклон. Мария будет очарована этим приветствием.