Таким образом, все нападки на неравенство имуществ с точки зрения незаслуженных богатств, чрезмерной роскоши и проистекающего отсюда нравственного упадка, лишены основания. Если человек обогащается неправильно, то против этого есть юридический закон; если он стремится исключительно к материальным благам, пренебрегая нравственными требованиями, то против этого есть нравственный суд общества, без которого тщетны всякие принудительные меры. Наконец, если он безумно расточает свое богатство, то в этом судья он один, ибо он волен делать из своего достояния все, что ему угодно; общество с своей стороны может только лишить его того уважения, которое должно оказываться единственно разумным силам, и которое при низком общественном уровне слишком часто достается на долю золотому тельцу. Без сомнения, желательно, чтобы богатые делали хорошее употребление из своих средств; но эта цель может быть достигнута только путем нравственного совершенствования общества, а не стеснением экономической свободы и проистекающего из нее неравенства.
Иное дело, если бы действительно, как уверяют некоторые, обогащение одних вело к обеднению других, и приобретаемое богатыми отнималось у бедных. Противники экономической свободы утверждают, что она неизбежно ведет к развитию двух противоположных крайностей богатства и нищеты, с уничтожением именно тех средних состояний, умножение которых всего желательнее в правильном народном хозяйстве. Мы видели уже эти нарекания в вопросе о конкуренции и там заметили, что они происходят от неверного обобщения некоторых частных явлений. Несмотря на то что этот взгляд весьма настойчиво поддерживается социалистами и социал-политиками, никто из них не мог привести доказательств в его пользу. Шмоллер, близко знакомый с статистикою, решается высказать эту мысль только в виде сомнения против слишком оптимистического взгляда на вещи. Отдельные факты и наблюдения в путешествиях и в обращении с торговым миром, говорит он, а также и общий ход современной промышленности дают более вероятности предположению, что крупные состояния растут быстрее, нежели общий уровень; можно также думать, что класс людей, живущих поденною платою, многочисленнее, нежели несколько десятков лет тому назад[250]. Между тем факты далеко не оправдывают этих сомнений. В 1880 г. вышло сочинение Леруа-Болье, в котором на основании тщательно собранных статистических данных подробно исследуется вопрос о распределении богатства: результат его изысканий совершенно противоположен тем предположениям, которые высказывает Шмоллер. Приведем некоторые цифры[251].
Прежде всего нас поражает сравнительно ничтожное количество крупных состояний даже в самых богатых странах. В Англии, как известно, поземельная собственность в силу майоратов и субституций искусственным образом удерживается в руках богатых землевладельцев; поэтому отсюда нельзя сделать никаких выводов в пользу или против проистекающего из экономической свободы неравенства: в английском землевладельческом классе неравенство является последствием юридического, внеэкономического порядка. Что же касается собственно до промышленных состояний, то на основании таблиц обложения подоходным налогом, которые показывают доходы обыкновенно на одну треть ниже действительности, оказывается, что в 1877 г. было 381972 лица, имевших официально доход свыше 150 фунтов (по настоящему курсу около 1500 руб.). Из них 272000 обладали доходом не свыше 300 фунтов, что соответствует мелкой промышленности и торговле. Затем средняя промышленность, с доходом от 300 до 1000 фунтов, заключала в себе 88000 человек. Крупные промышленники, с доходом от 1000 до 10000 фунтов, были в числе 21000 человек. Наконец, огромные состояния свыше 10000 фунтов дохода находились в руках не более 1122 лиц, из которых только 86 имели доход свыше 50000 фунтов. Мы видим здесь постепенную лестницу, сообразно с общим законом распределения благ не только в имущественном, но и в физическом мире.
Во Франции подоходный налог не существует, а потому нет таких точных указаний. Приходится довольствоваться отдельными категориями лиц и предметов. Относительно поземельной собственности последняя полная опись обложенных участков (cotes foncieres) была составлена в 1858 г. В то время из 13000000 участков 6686000 были обложены податью не свыше 5 франков, что соответствовало чистому доходу от 40 до 80 франков, смотря по местностям. Из остальных 6 1/2 миллионов 2 миллиона были обложены податью не свыше 10 франков, что соответствовало доходу от 40 до 160 франков; затем другие 2 миллиона были обложены податью до 20 франков с чистого дохода не свыше 320 франков. Наконец, из остающихся 2 1/2 миллионов огромное большинство не превышало 500 франков обложения и 8000 франков дохода. Только 37000 участков обложены были податью от 500 до 1000 франков, и только 15000 платили более 1000 франков. Число участков, конечно, более числа собственников, ибо одно лицо может владеть несколькими участками; но в общем итоге, по мнению Леруа-Болье, во Франции нет более 50 или 60 тысяч человек, имеющих поземельную собственность, городскую или сельскую, приносящую свыше 6 или 7 тысяч франков дохода. Можно полагать, что половина всего поземельного дохода во Франции принадлежит мелкой собственности, имеющей не более 1000 франков дохода, четверть — средней, имеющей от 1000 до 3000 франков дохода, наконец последняя четверть — тому, что можно назвать крупною собственностью, приносящею свыше 3000 франков дохода.
Вернее можно судить о распределении доходов по статистике налога на квартиры в больших городах, особенно в Париже. На основании этих данных богатый класс в Париже, платящий за квартиры свыше 3000 франков официальной оценки или 4000 в действительности, что приблизительно соответствует доходу от 32000 франков, заключает в себе не более 14858 податных лиц; из них 9985 имеют доход от 32000 до 64000 франков, 3049 — от 64000 до 130000 франков, 1413 — от 130000 до 266000 франков. Вообще, по исчислениям Леруа-Болье, очень богатый класс, состоящий из лиц, имеющих свыше 133000 франков дохода, представляет 3/1000 всего парижского народонаселения, богатый класс с доходом от 32000 до 133000 франков составляет 20/1000, зажиточный класс с доходом от 6000 до 32000 франков — 96/1000, средний класс с доходом от 2400 до 6000 франков — 197/1000, наконец, маленькие доходы ниже 2400 франков принадлежат двум третям всего народонаселения.
Таким образом, как и следовало ожидать, количество богатых лиц уменьшается по мере увеличения состояния; разрыва на две противоположные крайности не видать. И при всем том количество зажиточных людей так ничтожно, что, по исчислению Леруа-Болье, если бы государство вздумало конфисковать все доходы свыше 7000 франков и распределить их между остальными, то доля последних увеличилась бы не более, как на 10 или на 12 процентов. То же самое прилагается и к Германии. В Пруссии исследования о подоходном налоге дают возможность определить и самое движение доходов. В течение шести лет, от 1872 до 1878 г., народонаселение в Пруссии увеличилось на 7 1/2 процентов, а доходы на 16 процентов. Но в особенности это улучшение постигло мелкие и средние доходы. Класс людей с скудными доходами (ниже 525 марок) увеличился с 6242000 на 6664000, то есть около 7 процентов, средний же доход человека поднялся с 202 марок на 210, то есть почти на 4%. Разряд лиц с мелкими доходами от 525 до 2000 марок с 16217000 человек возвысился до 17390767, то есть тоже приблизительно на 7%, средний же доход в этом разряде поднялся с 245 марок на 254 (около 3,7%). Затем количество лиц с умеренным доходом от 2000 до 6000 марок увеличился уже не на 7, а на 20 процентов, а именно с 1191100 до 1437000 человек, средний же доход поднялся с 866 марок на 881, то есть около 1,7%. Еще более увеличился количественно следующий класс, именуемый средним и имеющий от 6000 до 20000 марок дохода: с 146000 человек он увеличился до 225000, следовательно, на 50%; но средний доход их упал с 2646 марок на 2630, уменьшение впрочем весьма ничтожное и далеко не соответствующее количественной прибавки лиц. Количество лиц с крупными доходами от 20000 до 100000 марок в оба периода было несравненно меньше предыдущих; в 1872 г. оно равнялось 22120 человекам, а в 1878 г. — 27920. Следовательно, оно прибавилось на 20%, но средний доход увеличился весьма незначительно: с 10229 марок он поднялся до 10365, то есть на 1,3%. Наконец, и высшая категория лиц, имеющих более 100000 марок дохода, численно увеличилась, именно, с 1300 до 1800 человек, но средний их доход упал с 62403 марок на 56539 марок.
251
См.: Leroy-Beaulieu P. Essai sur la repartition des richesses... He указываю страниц, потому что все приведенные данные легко найти в самой книге.