Каково бы, однако, ни было развитие, оно никогда не может сделать, чтобы физический труд не состоял в служебном отношении к машине, так же как он состоит в служебном отношении к направляющей воле. Чем выше производство, тем более преобладает в нем капитал и тем более машина подчиняет себе человека. Можно противодействовать проистекающим отсюда вредным последствиям, но изменить это отношение нет возможности, ибо оно лежит в природе вещей. Только этим способом человек может заставить природу служить своим целям.
Это зависимое положение труда обнаруживается и в отношении количества рабочих рук в предлагаемой им работе. Существующее количество определяется цифрою народонаселения; но так как народонаселение способно размножаться безгранично, то вопрос сводится к тому, найдет ли оно себе достаточную работу? Решение же этого вопроса зависит от других деятелей производства. Отчасти оно определяется естественными условиями, обилием земель и богатством почвы. Пока земли много, а рабочих рук мало, размножение может идти беспрепятственно. Но с увеличением народонаселения и с уменьшением количества необработанных пространств, земледельческие заработки становятся затруднительнее, а содержание рабочих обходится дороже. Тут уже определяющим началом является не природа, а капитал и умение. Мы видели, что недостаток естественных сил восполняется деятельностью человека. Естественные силы дают больше при умении ими пользоваться; но последнее, в свою очередь, остается бесплодным при недостатке капитала. Таким образом, от умножения последнего окончательно зависит то количество работы, которое может получить народонаселение, следовательно, и возможность его возрастания. Это относится и к земледельческой работе и еще более к тем отраслям промышленности, в которых капитал играет главную роль и которых развитие по этому самому не имеет границ. Отсюда можно вывести общий закон, что производительность промышленных сил страны окончательно зависит от обилия в ней капиталов. Мы приходим, следовательно, к капиталу, как к важнейшему, если не к верховному, деятелю производства.
3. Капитал
Капитал представляет сочетание природы и труда. Тут опять действуют естественные силы, но они являются уже в ином виде. Это силы, в некотором смысле созданные человеком, получившие от него ту форму, которая делает их покорными орудиями в его руках. Вследствие того они становятся несравненно более способными удовлетворять всем его потребностям, нежели независимые от него силы природы. Здесь вместе с тем открывается обширнейшее поприще для человеческой деятельности. Завоеваниям человека в этой области нет пределов; вся бесконечность природы становится в служебное к нему отношение. Наконец, от капитала зависит и все материальное совершенствование человека. Только с помощью капитала он возвышается над уровнем чисто животного удовлетворения своих потребностей. Человек без орудий, ограниченный действием одних своих рук, находился бы в положении худшем, нежели те звери, которых природа наградила острыми когтями и зубами для добывания себе ежедневной пищи. Если он стоит бесконечно выше их, то он обязан этим капиталу.
Непосредственно этот результат получается приложением к природе труда и притом труда физического, ибо всякое действие на природу возможно только через посредство физического движения. Поэтому экономисты определяют капитал как накопленный труд. Но здесь более, нежели где-либо, физический труд является только орудием. Главное место в создании капитала принадлежит духовным деятелям, изобретательности ума, изыскивающего способы обратить естественные силы на служение человеку, и энергии воли, которая, прилагая мысль к делу, производит сочетание природы и труда, способное дать желанные плоды. Капитал по преимуществу представляет собою воплощение мысли, обращенной на покорение природы человеку.
Цель капитала состоит в том, чтобы служить новому производству. Отсюда известное его определение как произведение, обращенное на новое производство. Это определение совершенно верно, но надобно заметить, что производство можно понимать в тесном или в обширном смысле, как производство полезных вещей или как производство всяких полезных для человека действий. Так например, строение может вмещать в себе фабрику; в таком случае оно служит произведению полезных вещей. Но в виде жилища оно служит непосредственному удовлетворению человеческих потребностей, действие, которое может быть точно так же, если не более, полезно, как и первое. В этом смысле экономисты различают производительные и потребительные капиталы. Последние отличаются от предметов потребления тем, что потребляются собственно не они сами, а их полезные действия; сами же они сохраняются и поддерживаются, с целью служить постоянному употреблению.
От капитала не требуется, однако, чтоб он непременно сохранялся в натуре. Есть и такие его формы, которые потребляются вполне как материальные предметы, но затем восстановляются в ином виде в произведении. Тут сохраняется не сам предмет, а его ценность. Так например, шерсть на фабриках потребляется вполне как шерсть, но она снова является в виде ткани. Точно так же потребляется и топливо, но произведенное им тепло придает новый полезный для человека вид обрабатываемому материалу, и в этой произведенной им полезности восстановляется полезность потребленного топлива. Эта общая полезность, не связанная тою или другою материальною формою, выражается в ценности.
На этом основано различие между стоячим капиталом и оборотным. Всякий капитал потребляется до некоторой степени; но стоячий капитал потребляется понемногу и только постепенно возмещается стоимостью произведений; оборотный же капитал потребляется вполне, а потому целиком входит в экономический состав произведений. К первому разряду относятся строения, машины и орудия, ко второму материалы, вспомогательные вещества и заработная плата. Последняя для работников составляет не капитал, а доход; но так как этот доход получается ими не из цены произведений, а вперед, по мере совершения работы, то предприниматель принужден держать постоянный фонд, из которого он делает эти авансы, возмещаемые впоследствии из цены произведений. Этот постоянный фонд составляет капитал, который служит производству и вызывается необходимостью делать рабочим авансы.
Таково выработанное экономистами понятие о капитале. Оно вполне соответствует тому, что мы видим в действительности, и дает совершенно разумное объяснение жизненным явлениям. Между тем именно это понятие подвергается ожесточенной критике социалистов, которые в капитале видят главного врага рабочих. В прежнее время прямо даже взывали к уничтожению этого ненавистного властителя производства; но подобные нападки очевидно идут слишком далеко, ибо без капитала нет и производства. Поэтому в новейшее время прибегают к уловке: утверждают, что экономисты смешивают двоякое значение капитала, чисто экономическое и историко-юридическое, значение капитала как орудия производства, и значение его как частного имущества, составляющего источник дохода. Изобретатель этого различия - Родбертус, всегда первый там, где надобно произвести путаницу понятий; за ним следует Адольф Вагнер, не отстающий от своего руководителя.
У Родбертуса это различие представляется до такой степени сбивчивым, что трудно даже разобрать, что именно под ним разумеется: в одном месте оно формулируется так, что владение капиталом (der Capitalbesitz) представляет собою воплощенную предшествующую работу, но без приведения ее в действие новою работою; в таком виде капитал совершенно бесплоден. Настоящий же, или работающий, капитал есть предшествующая работа в руках нового рабочего; в таком виде она производит все ценности, не только доход с капитала, но и заработную плату и прибыль предпринимателя[143]. Отсюда можно было бы заключить, что это один и тот же предмет, только при разных экономических условиях, то как покоящийся, то как действующий. Однако на той же странице, в примечании, это различие изображается в ином виде. Здесь капитал как воплощенная предшествующая работа отличается, с одной стороны, от владения капиталом (Capitalbesitz), с другой стороны, от производства посредством капитала (Capitalbetrieb). Последнее однако оставляется в стороне, и автор восстает только против смешения владения капиталом с самым капиталом. Когда капитал, говорит он, принимается в этом "нахальном, злоупотребительном смысле, то юридическая форма становится на место живой действительности".
143
Rodbertus-Jagetzow К. I. Zur Erklaung und Abhulfe der heutigen Creditnoth des Grandbesitzes. I. S. 90-93 (2-е изд., 1876).