Пытается расцепить мои пальцы на своей шее, но не удается. И только когда лицо Захара начинает синеть, я отпускаю эту падаль. — Здесь тебе не тюряга, Захар. Здесь настоящая жизнь и другие правила. И они не в твоей власти, — жестко отрезаю, чтобы не вздумал больше со мной играть.
Если в колонии он был королем, то в обычной жизни его слово и выеденного яйца не стоит. Как, собственно, и он сам.
— Еще раз перейдешь мне дорогу — и ты труп. Догадываешься, почему не сейчас? — бросив короткий взгляд на мертвецки бледную Женьку, угрожающе рычу.
Пожалуй, впервые в жизни этого мужика прогнули. Потому что тогда он не боялся, когда я оставил его у колонии, но сейчас… Сейчас до него медленно, но верно доходит, что он проиграл. И что следующая его игра, которую он завяжет, будет для него последней. С весьма печальными последствиями.
— Догадываюсь, — отвечает, смотря мне в глаза.
И, наконец-то, в этих лукавых вечно ищущих выгоды глазах я вижу смирение. Он проиграл. Он и Серов.
А знаете, что самое удивительное в этом всем дерьме? Что мне нахрен не сдались миллионы долларов. Я за другое боролся, в отличает от этих подонков.
Поднявшись, я вырубаю Захара как того амбала. Дрон тоже самое делает с другим бугаем.
Вытерев окровавленные ладони о штаны, подхожу к Женьке. Не хочу прикасаться и ее пачкать, но она сама падает в мои объятья.
— Дамир! — едва слышно шепчет, всхлипывая, а у меня сердце сжимается.
— Тише-тише, моя девочка, уже все закончилось. Это конец. Больше ничего не будет. Обещаю.
— Я так испугалась за тебя, за вас!
Вот наивная душа. Что с нами станется?
Нежно провожу пальцем по гладкой щеке, мягко целую губы, словно пытаясь утешить и высказать все то, что нам так и не удалось обсудить.
— Пташка, я тебя в обиду не дам. Любого прибью. Разве ты еще не поняла?
На ее губах появляется эта очаровательная улыбка, которая когда-то вскружила мне голову. Печально смеясь, отвечает:
— Конечно, поняла. Я знала, что ты всем наваляешь.
Приятное тепло растекается в груди. Мне так хочется ей признаться в чувствах, но сейчас не время и не место. Моя девчонка заслужила больше, чем какой-то заброшенный амбар, да еще и с кучкой валяющихся в отключке бандюганов.
— Пойдем. Я отвезу тебя домой.
— Домой? — даже как-то разочарованно звучит ее голос.
Или же это я выдаю желаемое за действительное.
— Домой. Но только сегодня. Завтра, Евгения, я буду ждать вас после работы. Лично.
Мы выходим из амбара, и я набираю знакомых ментов. Даже не сомневаюсь, что Захар сейчас находится в розыске. Пусть отправляется туда, где ему самое место. Мы же тем временем быстро сваливаем, чтобы не светиться.
Сперва закидываю Дрона, и только потом везу Женьку домой. У подъезда долго сидим в машине. Молчим, потому что сказать есть так много чего, но непонятно с чего начать.
— Ты хочешь, чтобы это все закончилось? — набравшись смелости, задаю прямой вопрос.
Я пойму, если она не захочет больше иметь со мной дело. Что сказать, последний год я был проблемным парнем. Отпущу, если скажет. Даже если для этого придется вырвать себе сердце из груди.
— Что ты имеешь ввиду? — осторожно взглянув на меня из-под ресниц, спрашивает.
— Между нами, Жень. Я ведь доставил тебе кучу проблем. Я пойму, если ты захочешь… Ну знаешь, нормальных отношений, как с этим… — искривляю мину, точно мне под нос сунули кучку дерьма, — твоим оператором.
— Я ему отказала. И сказала, что у меня есть молодой человек.
Никогда в жизни в моем животе не порхали бабочки, но, будь я проклят, если это не то самое чувство. Клянусь, от счастья я готов завизжать, как девчонка.
— Значит, ты останешься со мной? — несмело протягиваю руку и касаюсь ее холодной ладони. — Будешь моей? — уже крепче сжимаю.
— Я уже давно твоя, Дамир, — не скрываясь и смотря мне прямо в глаза, произносит.
— И я твой, — шепчу в темноте, прежде чем наброситься на нее с поцелуями. — Завтра, пташка, все будет по-другому. Я клянусь тебе. Мы пересечемся взглядами и все начнется сначала.
Это не пустые слова. Я ее отпускаю сегодня последний раз. Конечно, перед этим зацеловав сладкие губы.
Эпилог
Вечер. Я выхожу с работы раньше обычного. Люди снуют туда-сюда, мелькают перед глазами, отчего мне не удается рассмотреть темный знакомый внедорожник.
Может, еще не приехал?
Внутри нарастает тревога, и поселяются разные неприятные мысли.
А вдруг и не приедет? А вдруг опять что-то стряслось?
Сегодня я надела свое лучшее платье. Не вычурное, чтобы не выглядеть на работе белой вороной, но элегантное. Черное вязанное по щиколотки и идеально сидящее по фигуре. Под сапожки на небольшом каблучке смотрится изящно, притягательно.