— Большой палец должен быть сверху. Никогда не засовывай его внутрь кулака. Сломаешь. Вот так, — сам складывает мои пальцы, обходит по кругу, ставит мои ноги и руки в нужную позу. Осматривает проделанную работу и довольно кивает. — Теперь нападай, — встав напротив, заявляет.
Прошу прощения…?
— Я думала, ты покажешь мне приемы…
— Покажу конечно, — хмыкает. — Но сперва хочу посмотреть на что ты способна.
Что ж, ладно.
Завожу руку с кулаком назад и несильно бью по грудине мужчины. Он, к слову, даже с места не двигается.
— И все? Комариный укус и тот больнее. Сильнее, пташка.
Бью еще раз. Как он и просит: сильнее. Затем еще и еще. В какой-то момент Дамир начинает отклоняться от ударов, я пытаюсь его поймать, но тщетно. Он точно как тот уж на сковородке! С шипением недовольной кошки кидаюсь на Бахметова, тот успевает отклониться, и уже в следующую секунду я с заломанными руками лежу на полу.
— Ты должна думать не только о том как нанести удар, а еще о том как самой его отбить, — отпустив меня, Дамир притягивает руку и помогает мне встать. — Почему ты не ударила
меня ни разу в пах?
Он сумасшедший?
— Это же больно!
— Пташка, в этом и есть смысл самозащиты. Отвлечь, обезвредить противника хоть на долю секунды.
— Но я не хочу делать тебе больно…
— Ты думаешь, у тебя получится? — скептически заламывает бровь. — Ты попробуй сперва.
И я пробую… И, конечно же, ни разу не попадаю. Ни в пах, ни в переносицу, никуда собственно. Зато три раза оказываюсь лицом в пол с заломанными руками.
— Ладно! — когда ему надоедает надо мной издеваться, хлопает в ладоши. — Смотри, во-первых, у нас у всех на теле есть слабые места. У мужчин это пах. Бей в яйца — не стесняйся. Уж поверь, это тебя может спасти. Если в пах не получается, то под коленную чашечку. Если тебя взяли в захват, — тут Дамир как бы обнимает меня со спины, — то пробуй высвободить руки и ударить в кадык локтем или в нос. Если не получается — кусай. Пробуй также ударить в голень. Если тебе удалось высвободиться, то беги. Не геройствуй. А теперь попробуй резко ударить меня локтем.
Я дергаю локтем, Дамир отклоняется, но довольно хмыкает.
— Неплохо. Но можешь лучше. Никогда не жалей силы на подлецов, пташка. И глаза. Тыкай пальцами в глаза, если ты в удобном для этого положении.
— А какие для этого могут быть удобные положения? — интересуюсь.
— Например: если ты лежишь на спине, а обидчик нависает сверху. Если схватили за шею, то бей затылком в нос. В пах не ударишь, не сможешь. Помни, твое тело это тоже оружие. Не только кулаки. Ноги, пальцы, голова, локти, зубы. Поняла?
— Ага, — киваю головой.
— Хорошо, а теперь я нападу на тебя, а ты пытайся отбиться.
Дамир резко выпускает меня из захвата и разворачивает к себе лицом. Я делаю несколько шагов назад, внимательно наблюдая за каждым его движением, но Бахметов не спешит нападать. Выжидает…
Я опускаю руки, и это тотальная ошибка. Мужчина налетает на меня стремительно, но я быстро реагирую, успевая отскочить. Пытаюсь ударить в пах, но он ловит мою ногу и тянет на себя, тогда я со всей дури бью ему кулаком в солнечное сплетение. Бахметов от неожиданности отпускает мою ногу, я хочу нанести еще удар, но Дамир все же скручивает меня, как говорится, в бараний рот.
— Все было неплохо. Зачем ты пыталась ударить меня еще раз, когда я тебя отпустил?
— Ну ты же сказал целиться в пах.
— Я сказал, что когда нападающий растерян, тебе нужно бежать. Тебе удалось вырваться. Ладно, тут есть над чем работать. Давай еще раз.
Мы тренируемся какое-то время. И удивительно, но мне нравится. Никогда бы не подумала, что подобные вещи для меня. Нет, самооборона — это здорово. И, пожалуй, это то, чему должны обучать девушек в школе. Но мне искренне нравится. Оказывается, драться — увлекательно. Нас прерывает оглушающий стук в дверь с криком:
— Баха, открывай!
Дамир хмурится, но идет к двери. Открыв, замечаю Лысого, того самого типа, который на побегушках у Захара.
— Что у тебя, Лысый? — неприветливо спрашивает Бахметов.