Я только хотела сказать, что Мешаев, например, обещал привести своего брата, оккультиста.
У него брата нет. Это мистификация.
Нет, есть. Но только он живет всегда в деревне. Они даже близнецы.
Вот разве что близнецы…
Ну, где же твоя сказка?
Нет, не стоит. Потом как-нибудь.
Ах, не обижайся, мамочка. Алеша!
Я за него.
Звонок.
Да нет… Все равно… Я сперва перестукаю, а то очень неразборчиво.
Перестукай и приди почитать. Пожалуйста!
Присоединяюсь.
Правда? Ну ладно. Тогда я сейчас.
Уходя, сразу за дверью, она сталкивается с Ревшиным. который сперва слышен, потом виден: извилист, черная бородка, усатые брови, щеголь. Сослуживцы его прозвали: волосатый глист{3}.
(За дверью.) Что, Алексей Максимович вставши? Жив, здоров? Все хорошо? Я, собственно, к нему на минуточку. (Трощейкину.) Можно?
Входите, сэр, входите.
Здравствуйте, голубушка. Здравствуйте, Алексей Максимович. Все у вас в порядке?
Как он заботлив, а? Да, кроме финансов, все превосходно.
Извините, что внедряюсь к вам в такую рань. Проходил мимо, решил заглянуть.
Хотите кофе?
Нет, благодарствуйте. Я только на минуточку. Эх, кажется, я вашу матушку забыл поздравить. Неловко как…
Что это вы нынче такой — развязно-нервный?
Да нет, что вы. Вот, значит, как. Вы вчера вечером сидели дома?
Дома. А что?
Просто так. Вот, значит, какие дела-делишки… Рисуете?
Нет. На арфе играю. Да садитесь куда-нибудь.
Пауза.
Дождик накрапывает.
А, интересно. Еще какие новости?
Никаких, никаких. Так просто. Сегодня я шел, знаете, и думал: сколько лет мы с вами знакомы, Алексей Максимович? Семь, что ли?
Я очень хотела бы понять, что случилось.
Ах, пустяки. Так, деловые неприятности.
Ты права, малютка. Он как-то сегодня подергивается. Может быть, у вас блохи? Выкупаться нужно?
Все изволите шутить, Алексей Максимович. Нет. Просто вспомнил, как был у вас шафером и все такое. Бывают такие дни, когда вспоминаешь.
Что это: угрызения совести?
Бывают такие дни… Время летит… Оглянешься…
О, как становится скучно… Вы бы, сэр, лучше зашли в библиотеку и кое-что подчитали: сегодня днем будет наш маститый. Пари держу, что он явится в смокинге, как было у Вишневских.
У Вишневских? Да, конечно… А знаете, Любовь Ивановна, чашечку кофе я, пожалуй, все-таки выпью.
Слава тебе боже! Решили наконец. (Уходит.)
Слушайте, Алексей Максимович, — потрясающее событие! Потрясающе-неприятное событие!{4}
Серьезно?
Не знаю, как вам даже сказать. Вы только не волнуйтесь, — и, главное, нужно от Любови Ивановны до поры до времени скрыть.
Какая-нибудь… сплетня, мерзость?
Хуже.
А именно?
Неожиданная и ужасная вещь, Алексей Максимович!
Ну так скажите, черт вас дери!
Барбашин вернулся.
Что?
Вчера вечером. Ему скостили полтора года.