— Почти все дети это чувствуют, но если вы помните, то я пропустила почти два года школы и у меня получилось сохранить разум лишь благодаря этому. Я перешла в подростковый возраст, оградив себя от лап Института Образования и лишь отсрочила свою кончину как личность. — Учительница резко повернула голову на Ханну. — У меня получиться сопротивляться ещё год, может два, а может даже три, потом мне станет невыносимо это, и я повинуюсь. Стану похожей, на всю это тупоголовую массу, в которую вы, сами того не желая, превратите меня и всех остальных учеников этого заведения.
— Что ты предлагаешь? Допустим, что твой бред правда. Что ты предлагаешь?
— Ничего.
— Что значит «ничего»?
— Я, вы, никто ничего с этим не сделает. Единственный вариант — оставлять два класса, реформировать их и выпускать в свет людей, которые умеют писать и читать. Дать им свободу. Если человек захочет учиться, то он сам пойдёт в библиотеку, возьмёт книгу и будет по ней учиться, а если ему это не нужно, то пусть ходит необразованным и работает на соответственных работах. Иначе всё новое, превратиться в старое и так будет по кругу.
— Ты предлагаешь снести все школы? — Катерина Андреевна залилась смехом. — Разве это не сделает из людей дебилов? Ты же этого и боишься.
— Я, почти троечница. У меня три пятёрки и все остальные четвёрки. У нас в классе есть девочка, Аня Лейн.
— Отличница, знаю её.
— Хотите сказать, что она умная ученица? — Катерина Андреевна задумалась. — Она идёт по учебнику и ответит на каждый ваш вопрос, напишет ПРАВИЛЬНЫЕ сочинения и их даже не мерзко читать, но дай ей пинка и выдави из колеи школьной программы и она даже не сможет логически вывести ответ из собственных знаний. Она глупа, как рыба и при этом у неё большое будущее. Она хорошо закончит школу, сдаст экзамены, отучиться и станет каким-то юристом или бухгалтером, а я со своими настоящими знаниями провалюсь по всем предметам и какие работы мне останутся? Вот вам весь Институт Образования!
— Ты это перерастёшь.
— Нет. — Повторила Ханна. — Во мне просто воспитают ПРАВИЛЬНЫЕ взгляды, и я стану прилежным гражданином.
— Ты будешь, переписывать работу? — Спросила учительница.
— Нет, пусть хоть что-то, потом, мне напомнит о тех временах, когда в моём теле ещё кто-то жил.
Ханна поспешила выйти за дверь.