Дело также в том, что у Фрейда эта ректификация диалектична и исходит из собственных слов субъекта, а значит, интерпретация может быть правильной только потому, что она является... интерпретацией.
Выбор в пользу объективности здесь, безусловно, ошибочен, хотя бы потому, что плагиат зависит от практики, действующей в конкретной ситуации.
Но идея о том, что поверхность - это уровень поверхностного, сама по себе опасна. Чтобы не заблуждаться относительно места желания, необходима другая топология.
Стирать желание с карты, когда оно уже похоронено в ландшафте пациента, - не лучший способ следовать по стопам Фрейда.
Это также не способ избавиться от глубины, ведь именно на поверхности она видна в виде изъянов на лице в праздничные дни.
III К чему мы пришли с переносом?
1 Именно к работе моего коллеги Даниэля Лагаша мы должны обратиться, чтобы получить истинное представление о той работе, которая была посвящена открытому Фрейдом переносу, когда он продолжал свою деятельность, и с тех пор, когда он оставил нас в наследство. Объект этой работы выходит далеко за пределы этого, вводя в функцию феномена структурные различия, которые необходимы для его критики. Достаточно вспомнить о весьма актуальной альтернативе, которую он представляет в отношении его конечной природы, - между потребностью в повторении и повторением потребности.
Такая работа, если мне кажется, что я смог передать в своем преподавании последствия, которые она несет с собой, очень ясно показывает с помощью упорядочивания, которое она вводит, до какой степени аспекты, на которых сосредоточено обсуждение, часто являются частичными, и особенно до какой степени обычное использование термина, даже в анализе, не может освободиться от его самого сомнительного, чтобы не сказать самого вульгарного подхода, а именно, рассмотреть или перечислить положительные или отрицательные чувства, которые пациент испытывает к своему аналитику
Решая вопрос о том, как обстоят дела с переносом в нашем научном сообществе, можно ли сказать, что ни согласия, ни прояснения нет по следующим вопросам, которые, тем не менее, представляются необходимыми: является ли это тем же самым эффектом отношений с аналитиком, который проявляется в первоначальном увлечении, наблюдаемом в начале лечения, и в сети удовлетворений, которые делают эти отношения такими трудными для разрыва, когда невроз переноса, кажется, выходит за рамки надлежащих аналитических средств? Является ли это, опять же, отношением с аналитиком и его фундаментальной фрустрацией, которая во втором периоде анализа поддерживает ритм фрустрации, агрессии и регрессии, в котором проявляются наиболее плодотворные эффекты анализа? Как мы должны понимать подчиненность феноменов, когда их движение пересекается с фантами, в которых открыто присутствует фигура аналитика?
Причина этих постоянных неясностей была сформулирована в исключительно ясном исследовании: на каждом из этапов, когда предпринималась попытка пересмотреть проблемы переноса, технические разногласия, сделавшие такой пересмотр неотложным делом, не оставляли места для настоящей критики самого понятия [20].
2. Это настолько центральное понятие для аналитического действия, которое я хочу здесь снова рассмотреть, что оно может служить мерилом пристрастности теорий, в которых человек тратит так много времени на размышления о нем. Иными словами, человек не будет введен в заблуждение, оценивая его по обращению с переносом, которое эти теории предполагают. Такой прагматизм оправдан. Ведь это обращение с переносом составляет единое целое с понятием, и как бы мало ни было разработано это понятие на практике, оно не может поступить иначе, чем связать себя с пристрастностью теории.
С другой стороны, одновременное существование этих парциальностей не делает их дополняющими друг друга, что подтверждает, что они страдают от центрального дефекта.
Чтобы внести немного порядка в этот вопрос, я сведу эти особенности теории к трем, даже если это означает подвергнуть себя некоторому предрассудку, менее серьезному, поскольку это всего лишь вопрос изложения.
3.Я буду связывать генетику, в том смысле, что она стремится обосновать аналитические феномены на стадиях развития, которые их касаются, и питаться так называемым прямым наблюдением за ребенком, со специальной техникой, которая концентрируется на анализе защит
Эта связь очевидна с исторической точки зрения. Можно даже сказать, что она не основана ни на чем другом, поскольку эта связь образуется только в результате неудачи солидарности, которую она предполагает.