Таким образом я добился своего, но и сам засветился. Не было ни малейшего сомнения в том, что этот хлюпик в синем костюме сообразил, что мне был нужен именно адрес.
Я отряхивался от пыли, когда мой поднадзорный бросил конверт в почтовый ящик. Он прошел не мимо меня, а к выходу на Мишн-стрит. Я не мог позволить ему сбежать и унести с собой свою тайну, меньше всего хотелось, чтобы он предупредил Эшкрафта раньше, чем я до него доберусь. Поэтому я решил испробовать еще один фокус, такой же древний, как и тот, который был проделан так неудачно на скользком полу. Я снова двинулся за тощим человечком. В тот момент, когда мы поравнялись, он как раз повернул голову, чтобы удостовериться, нет ли сзади «хвоста».
— Привет, Микки! — обратился я к нему. — Что слышно в Чикаго?
— Вы меня с кем-то путаете, — пробормотал он сквозь зубы, не убавляя шагу. — Я ничего не знаю о Чикаго.
Глаза у него были белесо-голубые, а зрачки напоминали булавочные головки — глаза человека, систематически употребляющего морфий или героин.
— Не валяй дурака! — сказал я. — Ты же сегодня утром сошел с поезда.
Он остановился посреди тротуара и повернулся ко мне лицом.
— Я? За Кого вы меня принимаете?
— Ты Микки Паркер. Голландец дал нам знать, что ты едешь.
— Ты что, шизонутый? — возмутился он. — Понятия не имею, о чем ты плетешь.
И я тоже не имел. Ну и что? Я слегка выставил палец в кармане плаща.
— Сейчас поймешь…
Он инстинктивно отступил при виде моего вздувшегося кармана.
— Послушай, корешок! — взмолился наркоша. — Ты меня с кем-то спутал, даю тебе слово! Я никакой не Паркер, и в Фриско живу уже целый год.
— Тебе придется доказать это.
— Да хоть сейчас! — выкрикнул он с жаром. — Идем со мной, и ты убедишься. Меня зовут Райен, я живу совсем недалеко отсюда, на Шестой улице.
— Райен? — спросил я.
— Да… Джон Райен.
Это заявление было ему не на пользу. Вряд ли в стране нашлась бы пара преступников старой школы, которые хоть раз в жизни не воспользовались фамилией Райен. Это все равно что Джон Смит.
Тем временем Джон Райен довел меня до дома на Шестой улице. Нас встретила хозяйка — словно топором вытесанная пятидесятилетняя баба с голыми волосатыми руками, мускулатуре которых позавидовал бы любой деревенский кузнец. Она тут же заверила меня, что ее жилец пребывает в Сан-Франциско уже несколько месяцев и в течение этого времени она видит его по меньшей мере раз в неделю. Если бы я вправду подозревал, что Райен — это мой мифический Микки Паркер из Чикаго, я не поверил бы ни единому слову этой женщины, но, поскольку все обстояло иначе, притворился, что ответом вполне доволен.
Таким образом, дело было улажено. Райен дал себя надуть, поверил, что я принял его за другого бандита и что письмо Эшкрафту мне до фени. Но, не доведя дело до конца, я не мог успокоиться. Ведь этот тип был наркоманом, жил под вымышленной фамилией, а значит…
— На что же ты живешь? — спросил я его.
— Два последних месяца… я ничем не занимался, — запинаясь, ответил он. — Но на будущей неделе мы с одним парнем собираемся открыть свою столовую.
— Пойдем к тебе, — предложил я, — хочу с тобой кое о чем потолковать.
Не скажу, чтобы мое предложение сильно его обрадовало, но деваться некуда, он отвел меня наверх. Апартаменты его состояли из двух комнат и кухни на третьем этаже. Квартира была грязная и вонючая.
— Где Эшкрафт? — спросил я его напрямую.
— Я не знаю, о ком ты говоришь, — пробормотал он.
— Советую тебе пораскинуть мозгами, — сказал я, — Прохладная, очень приятная камера в городской тюрьме по тебе давно уже скучает.
— Ты на меня ничего не имеешь.
— Да? А что ты скажешь насчет месячишка-другого за бродяжничество?
— Какое бродяжничество? — неуверенно огрызнулся он. — У меня пятьсот долларов в кармане.
Я рассмеялся ему в физиономию.
— Не прикидывайся дурачком, Райен. Бабки в кармане не помогут тебе в Калифорнии. Ты безработный, откуда у тебя деньги? Так что под статью о бродяжничестве загремишь как миленький!
Я был почти уверен, что эта пташка — мелкий торговец марафетом. А если так или если он на крючке у полиции в связи с какими-то другими грешками, то наверняка ради собственной шкуры заложит Эшкрафта. Особенно если сам Эшкрафт с уголовным кодексом не в конфликте.
Он раздумывал, глядя в пол, а я продолжал:
— На твоем месте, дорогуша, я был бы куда более любезен. Я послушался бы умного совета… и все бы выложил начистоту. Ты…