— Рад, что вы вернулись. Заходите. Садитесь. Ничего нового нет?
— Коттон передал вам мои сведения?
— Да. — Красуясь передо мной, Вернон широко расставил ноги и засунул руки в карманы. — Насколько важными и подлинными вы их считаете?
— Я посоветовал Эндрюсу приготовить деньги. Он отказался. Их дадут Коллинсоны.
— Конечно, дадут, — сказал он таким тоном, будто я выдвинул гипотезу, а он ее подтвердил. — Дальше. — Он растянул губы, чтобы показать побольше зубов.
— Вот, возьмите, — я протянул ему письмо. — Фицстивен приедет сюда утром.
Решительно кивнув, он поднес письмо поближе к свету и с тщательностью осмотрел конверт и содержимое. Затем небрежно бросил все на стол.
— Явная фальшивка, — сказал он. — Что точно рассказал этот Фицстивен… так, кажется, его зовут?
Я передал рассказ Фицстивена слово в слово. Вернон лязгнул зубами, подошел к телефону и велел передать Фини, что он, мистер Вернон, окружной прокурор, желает его немедленно видеть. Через десять минут, вытирая с пышных каштановых усов капли дождя, в номер вошел шериф.
Вернон ткнул в его сторону пальцем и приказал мне:
— Расскажите теперь ему!
Я повторил рассказ Фицстивена. Шериф слушал напряженно, даже запыхтел, а его багровое лицо посинело. Когда я закончил, окружной прокурор прищелкнул пальцами:
— Отлично. Этот Фицстивен утверждает, что во время звонка у него в квартире находились гости. Шериф, запишите имена. Он утверждает, что на выходные поехал в Росс к… как его там… Ралфу Коулману. Отлично. Проследите, чтобы все было проверено. Надо выяснить, сколько правды в его словах.
Я дал Фини полученные от Фицстивена имена и адреса. Он записал их на обратной стороне квитанции из прачечной и, пыхтя, вышел, чтобы запустить на полные обороты окружную машину расследования.
У Вернона ко мне больше ничего не было. Я оставил его наслаждаться газетами и спустился на первый этаж. Женоподобный ночной портье поманил меня к стойке и сказал:
— Мистер Сантос просил передать, что у него сегодня играют.
Я поблагодарил и поднялся в номер к Сантосу. Кроме хозяина, там сидели еще три охотника за новостями и фотограф. Играли в покер. К половине первого, когда я выигрывал шестнадцать долларов, меня позвали к телефону. В трубке нахраписто зазвучал голос окружного прокурора:
— Зайдите ко мне как можно скорее!
— Иду.
Я взял пальто и шляпу.
— Расплатимся, — сказал я Сантосу. — Важный звонок. Мне всегда звонят, когда я выигрываю.
— Вернон? — спросил он, пересчитывая мои фишки.
— Да.
— Дело вряд ли серьезное, — усмехнулся он. — Иначе он вызвал бы Реда. — Сантос кивнул в сторону фотографа. — Чтобы читатели утренних газет могли полюбоваться, как он дает интервью.
У окружного прокурора собрались Коттон, Фини и Ролли. Коттон — среднего роста, с круглым, туповатым лицом и ямочкой на подбородке — стоял посреди комнаты в черных резиновых сапогах, плаще и шляпе, весь мокрый и перепачканный. Его круглые глаза самодовольно поблескивали. Фини, оседлав стул, мрачно пощипывал усы. Рядом с вялым добродушием разминал сигарету Ролли.
Вернон закрыл за мной дверь и раздраженно сказал:
— Коттон считает, что кое-что выяснил. Он считает…
Выпятив грудь, Коттон сделал шаг вперед и перебил его:
— Ничего я не считаю. Я точно знаю, что…
Вернон резко щелкнул пальцами между моим носом и носом полицейского и так же резко отчеканил:
— Ладно. Пойдем посмотрим.
Я заскочил к себе за плащом, пистолетом и фонариком. Мы вышли на улицу и влезли в заляпанную грязью машину. За руль сел Коттон. Рядом с ним — Вернон. Остальные устроились на заднем сиденье. Дождь хлестал по брезентовой крыше, просачиваясь в щели.
— Черт! Лучшей ночки гоняться за призраками и не придумаешь, — проворчал шериф, пытаясь увернуться от капели.
— Зря Дик полез не в свое дело, — согласился Ролли. — Раз это не в Кесаде, то и нечего лезть. Не его забота.
— Лучше бы следил, что творится под носом, тогда не пришлось бы рыскать по берегу, — сказал Фини.
Они с помощником в унисон хихикнули.
Смысл их разговора до меня не дошел.
— А что он затеял? — спросил я.
— Пустое, — сказал шериф. — Сами скоро убедитесь. Господи, я ему все начистоту выложу. Одного не пойму — как Вернон-то мог клюнуть?
Я опять ничего не понял и посмотрел в щель боковины. Темнота и дождь мешали любоваться пейзажем, но мне показалось, что мы направляемся куда-то по Восточному шоссе. Поездка была гнусная — мокро, шумно, тряско. Остановились мы в таком же темном, мокром и грязном месте, какие только что проезжали.