Если ты считаешь, что у тебя есть шанс улизнуть, и если хочешь, чтобы из-за тебя убили другого человека, — дело твое. Но, поскольку ты сам знаешь, что у тебя шансов нет — а если найдется пистолет, тебе крышка, — дай, черт возьми, шанс Тейлеру, сними с него подозрение…
— Я бы хотел… — произнес Олбери голосом глубокого старика; поднял голову, увидел Дриттона, повторил: — Я бы хотел… — И замолк.
— Где пистолет? — спросил я.
— В ящике Харпера, — ответил молодой человек.
Я бросил злобный взгляд на старшего кассира и рявкнул:
— Принесите!
Он вылетел из комнаты как ошпаренный.
— Не хотел я его убивать, — промямлил юноша. — Правда.
Я понимающе кивнул, изобразив на лице глубокое сочувствие.
— Я его действительно убивать не хотел, — повторил он, — хотя пистолет с собой прихватил. Вы правы, тогда я был по уши влюблен в Дину и страдал ужасно. Бывали дни более или менее сносные, но иногда совсем невмоготу становилось. В тот день, когда Уилсон пришел к ней с чеком, я был в очень плохом виде. Меня мучила мысль, что я лишился ее оттого, что у меня не осталось денег, а Уилсон принес ей целых пять тысяч. Этот проклятый чек всему виной. Поймите, я ведь знал, что она… с Тейлером. Если бы я услышал, что она и с Уилсоном спуталась, но чека не видел, я бы ничего не сделал. Уверяю вас. Самое невыносимое было видеть этот чек и сознавать, что я потерял Дину из-за отсутствия денег.
В тот вечер я следил за ее домом и видел, как он вошел. Я за себя боялся: я был в плохом состоянии, и у меня в кармане лежал пистолет. Если честно, мне не хотелось ничего предпринимать. Я струсил. Я только и думал о чеке и о том, почему я ее лишился. Я знал, что жена Уилсона ревнива. Про это все знали. Я подумал: а что, если позвонить ей и все рассказать? Впрочем, не могу точно сказать, о чем я тогда думал. Я зашел в магазин на углу и позвонил миссис Уилсон. А потом Тейлеру. Я хотел, чтобы они оба приехали. Знай я кого-нибудь еще, кто имеет отношение к Дине или к Уилсону, я бы и им позвонил.
Затем я вернулся и опять стал следить за домом Дины. Сначала приехала миссис Уилсон, затем Тейлер, оба стали ждать. А я обрадовался: теперь я не так за себя боялся. Через некоторое время из дома вышел Уилсон и пошел по улице. Я взглянул на машину миссис Уилсон и на подворотню, куда, я сам видел, скрылся Тейлер. Ни он, ни она даже не шелохнулись, а Уилсон уходил все дальше и дальше. И тут я вдруг понял, зачем я их вызвал. Я надеялся переложить на них то, что боялся сделать сам. Но они бездействовали, а он уходил. Если бы кто-то из них догнал его и сказал ему что-нибудь или хотя бы пошел за ним следом, я бы ни за что не решился.
Но они, повторяю, бездействовали. Хорошо помню, как я вынул пистолет из кармана. Перед глазами все затуманилось, как будто я заплакал. Может, так оно и было. Как стрелял, то есть как целился и нажимал на курок, я не помню. Помню только, что из пистолета, который я держал в руке, грянули выстрелы. Что было с Уилсоном, не знаю; то ли он упал до того, как я повернулся и побежал по переулку, то ли после. Вернувшись домой, я почистил и перезарядил пистолет, а наутро подложил его кассиру Харперу.
По дороге в муниципалитет, куда я решил доставить юного Олбери вместе с его пистолетом, я извинился перед ним за свои простецкие замашки в начале допроса.
— Мне надо было обязательно вывести тебя на чистую воду, — объяснил я ему. — Когда ты рассказывал про Дину, я сразу понял: актер ты отличный, и голыми руками тебя не возьмешь.
Он вздрогнул и медленно проговорил:
— Я и не думал притворяться. Когда я осознал, что меня могут вздернуть, то как-то… как-то охладел к ней. Я не мог… я и сейчас не могу… уяснить себе, почему я это сделал. Вы понимаете, что я хочу сказать? Ведь какая-то дешевка получилась… Все дешевка, с самого начала…
Мне ничего не оставалось, как с глубокомысленным видом заметить:
— Бывает.
В кабинете шефа мы встретили краснолицего полицейского Биддла, который накануне участвовал в налете на притон. Он с любопытством вытаращил на меня свои серые глаза, но вопросов про Кинг-стрит задавать не стал.
Биддл вызвал прокурора, молодого человека по имени Дарт, и только Олбери начал снова рассказывать все с самого начала Биддлу, Дарту и стенографистке, как в кабинет ввалился Нунен. Вид у него был такой, словно он только что продрал глаза.
— Ужасно рад тебя видеть, — сказал он мне, одной лапой хлопая меня по спине, а другой тиская мою руку. — Да, вчера ты чудом уцелел. Пока мы не вышибли дверь и не обнаружили, что притон пуст, я был уверен на все сто, что тебя порешили. Расскажи, как этим сукиным детям удалось уйти?