— В этом доме, — сказал я ему, — живет девица Элен Олбери, восемнадцати лет, рост пять футов шесть дюймов, худая, весит не больше ста фунтов, а то и меньше, глаза карие, близко посажены, кожа желтоватая, волосы темные, коротко стриженные, прямые; жакет и юбка серые. Последи за ней. Если бросится на тебя, сдай в полицию. Будь осторожен, она не в себе.
Чтобы выяснить, где искать Рено и что ему от меня надо, я отправился к Каланче Марри. Не доходя до его заведения я предусмотрительно зашел в подъезд какого-то офиса, чтобы оттуда оценить обстановку.
У входа стоял полицейский фургон, куда из бильярдной вели, тащили и пихали людей. Ведущие, тащившие и пихавшие на полицейских были похожи мало. По всей вероятности, это были головорезы Пита, брошенные полиции на помощь. Как видно, Пит, заручившись поддержкой Макгроу, решил, как и обещал, расправиться с Сиплым и Рено.
Подъехала «скорая помощь», погрузила носилки и уехала. Я находился слишком далеко, чтобы разглядеть, кого — или что — увезли в больницу. Когда напряжение несколько спало, я вышел из подъезда, попетлял по улицам и вернулся в гостиницу.
В холле меня уже поджидал Микки Лайнен.
— Про такого, как твой Чарлз Проктор Дон, — начал он, — есть старая хохма: «Этот юрист разбирается в уголовных делах? — Еще как! Сам старый уголовник!» Недавно пройдоху Дона наняли адвокатом к юному Олбери, которого ты посадил за убийство. Когда Дон явился к нему, тот сказал, что не желает иметь с ним ничего общего. Этот горе-адвокат в прошлом году сам чуть было за решетку не угодил: вымогал деньги у какого-то пастора Хилла, но выкрутился. У него свой дом где-то на Либерт-стрит. Мало тебе?
— Более чем достаточно. Садись, отдохни, подождем вестей от Дика.
Микки зевнул и сказал, что отдохнуть он всегда готов, потому как не из тех, кто любит бегать целыми днями задрав хвост. Помолчав, он поинтересовался, слышал ли я, что мы прославились. Я спросил, что он имеет в виду:
— На днях я встретил здесь Бобби Робинсона из «Консолидейтед пресс», — пояснил он. — Съезжаются репортеры и из других телеграфных агентств, из крупных газет. Вся страна на нас смотрит.
Только я заговорил на свою любимую тему — эти репортеры, мол, так все запутают, что потом в жизни не распутаешь, — как меня вызвали к телефону.
— Долго себя ждать не заставила, — услышал я голос Дика Фоли. — Отправилась на Грин-стрит, триста десять. Там полно полиции. Убили адвоката, Дона. Ее задержали.
— Она еще там?
— Да, в кабинете шефа.
— Продолжай слежку. Если что узнаешь — немедленно звони.
Я вернулся к Микки Лайнену и вручил ему ключ от своей комнаты:
— Располагайся у меня. Отвечай на телефонные звонки. Я буду поблизости, сниму номер в отеле «Шэннон» под именем Дж.-В. Кларка. Никому, кроме Дика, об этом не говори.
Микки спросил было: «Какого черта?!» — но ответа не получил и послушно поплелся к лифтам.
XXIII
В БЕГАХ
Я пошел в отель «Шэннон», назвался Кларком, снял на один день номер, расплатился и получил ключ от комнаты 321. Телефон позвонил только через час. Дик Фоли сказал, что скоро будет. Через пять минут он был уже у меня. Лицо озабоченное, злое. Под стать лицу — голос.
— Тебя разыскивают. Сразу два убийства: Брэнд и Дон. Я звонил. Трубку взял Микки. Сказал, что ты здесь. Его забрали. Обрабатывают.
— Я этого ожидал.
— Я тоже, — огрызнулся он.
— Ты что же, думаешь, я убил их, Дик? — с расстановкой спросил я.
— Если нет, самое время доказать это.
— Уж не хочешь ли ты донести на меня?
Он оскалился. Из загорелого его лицо стало каким-то бурым.
— Возвращайся в Сан-Франциско, — посоветовал я ему, — у меня и без тебя забот хватает.
Он не торопясь надел шляпу, не торопясь закрыл за собой дверь и скрылся.
В четыре часа дня я заказал обед себе в номер, а также пачку сигарет и «Ивнинг геральд». Первая страница газеты была поровну поделена между недавним убийством Дины Брэнд и сегодняшним Чарлза Проктора Дона. Связующим звеном между ними была Элен Олбери.
Элен Олбери, прочел я, была сестрой Роберта Олбери, которая, несмотря на признания брата, считала, что в убийстве он не виновен и стал жертвой заговора. Вести его дело она пригласила адвоката Чарлза Проктора Дона. Скорее всего, подумал я, все было ровно наоборот: не она разыскала Чарлза Проктора, а Чарлз Проктор — ее. От его услуг — как, впрочем, и любого другого защитника, — брат отказался, однако девушка, несомненно под воздействием Дона, с этим не смирилась.