Внезапно распахнулась дверь и влетела Ива Арчер.
— Привет, милашка! — сказал Спейд, неожиданно расплывшись до ушей.
— О, Сэм, прости меня! Прости меня! — Ива умоляюще смотрела ему в лицо красными, распухшими от слез глазами и теребила носовой платок.
— Ладно, считай, что простил, — ответил Спейд, не вставая со стола.
— Но, Сэм, — всхлипнула она, — ведь это я натравила на тебя полицейских! Я исходила ревностью, совсем голову потеряла. Я позвонила им и сказала, что у тебя можно кое-что выведать про убийство Майлса.
— Почему ты так решила?
— Я вовсе так не думала, клянусь! Я просто сгорала от ревности и захотела насолить тебе!
— Дуреха, ты поставила меня в чертовски неприятное положение. — Спейд смягчился и привлек ее к себе. — Но ничего, теперь все в порядке, только постарайся не допускать больше таких глупостей.
— Никогда! — радостно поклялась она и прохныкала: — Ты был со мной так неласков вчера и хотел поскорее от меня избавиться! Противный! А я целую вечность прождала, чтобы предупредить тебя…
— Предупредить? О чем?
— Насчет Фила. Он узнал, что ты… что ты меня любишь, а Майлс говорил ему о моем желании развестись, и теперь Фил думает, что мы… что ты убил его брата, потому что тот не давал мне развода. Фил все это высказал мне, а потом пошел в полицию.
— Отлично! — язвительно произнес Спейд. — Хотела меня предупредить, но я сюсюкал чуть меньше обычного и ты взбеленилась и заложила меня фараонам…
— Прости, Сэмми… — захныкала Ива. — Я совсем потеряла голову, я так перед тобой виновата!
— Самокритично, — согласился Спейд. — Только с моим прощением, дорогуша, твои неприятности не закончатся. С тех пор как Фил все разболтал полиции, к тебе уже наведывался лейтенант Данди? Или Том Полхаус? Или еще кто-нибудь из управления?
— Нет… — Глаза Ивы испуганно расширились.
— Значит, скоро нагрянут, — посулил Спейд. — И я твоих интересах, чтобы тебя здесь не видели. Ты назвалась, когда им звонила?
— Ну нет! Я сказала только, что ты кое-что знаешь об убийстве, — и повесила трубку.
— Откуда ты звонила?
— Из ближайшей аптеки. О, Сэм, дорогой…
Спейд ободряюще похлопал ее по плечу и сказал:
— Конечно, ты поступила на редкость глупо, но делать нечего. Беги домой и обдумай, что говорить легавым, скоро они к тебе пожалуют. Наверное, лучше все отрицать… — Он нахмурился, словно вспомнив что-то. — А лучше повидайся сначала с Сидом Вайсом. — Он достал из кармана визитную карточку, нацарапал на обратной стороне три строчки и отдал Иве. — Можешь все ему рассказать. Или почти все. Кстати, где ты была в ту ночь, когда убили Майлса?
— Дома, — без колебаний ответила она.
Спейд ухмыльнулся и покачал головой.
— Я была дома! — Ива топнула ногой.
— Нет, но раз ты так упорствуешь, возражать не стану. Отправляйся к Сиду. Это прямо за углом — розоватое здание, комната восемьсот двадцать семь.
Голубые глаза Ивы настойчиво смотрели на него.
— Почему ты не веришь, что я была дома?
— Я знаю, что это не так.
Ее губы искривились, а глаза потемнели от гнева.
— Но я в самом деле была дома! Тебе, наверно, наболтала эта чертова Эффи Пирайн, которая всюду сует свой длинный нос. Я всегда знала, что она меня терпеть не может и уж никак не упустит шанса мне насолить!
— О женщины! — пробормотал Спейд и посмотрел на часы. — Давай, топай отсюда, крошка, а то я уже опаздываю на важное свидание. Я бы на твоем месте рассказал Сиду всю правду. Можешь, конечно, опустить кое-какие подробности, но не вздумай подменять их новыми. И помни: ложь не украшает человека.
— Разве я тебя когда-нибудь обманывала, Сэм? — запротестовала она.
Спейд широко улыбнулся.
— Ты мне не веришь! — прошептала Ива.
— Не верю, — охотно согласился Спейд.
— Значит, ты меня не простил за то… за то, что я наделала?
— Простил. — Он наклонился и поцеловал ее в губы. — Все в порядке. Беги.
Ива обняла его обеими руками и искушающе прошептала:
— Тогда пойдем со мной к мистеру Вайсу, милый?
— Я вам буду только мешать. — Спейд разнял ее руки, еще раз поцеловал и легонько подтолкнул к двери.
— Топай, крошка.
Дверь номера 12В в отеле «Александрия» открыл тот самый юный субъект, с которым Спейд разговаривал в вестибюле «Бельведера».
— Привет, — добродушно бросил Спейд.
Юнец промолчал и отошел в сторону, освобождая проход.
Навстречу Спейду поднялся толстяк. Он был невообразимо толст. Казалось, в его теле не было ни одной прямой линии. Шарообразная голова, розовые мячики щек, в которых утопали мясистый нос и пухлые губы, отвисший подбородок, полностью скрывавший короткий обрубок шеи, и, наконец, раздувшийся как бурдюк живот. Когда толстяк двинулся навстречу Спейду, все его внушительные телеса затряслись и заходили ходуном, словно мыльные пузыри, готовые оторваться от трубочек. В маленьких, темных, заплывших жиром глазках, однако, прятались хитрость и проницательность. Толстяк был облачен в темную рубашку, черный сатиновый галстук с розовой жемчужиной в булавке, черную же куртку, серые полосатые брюки и кожаные туфли.