— Почему же?
— Да хотя бы потому, что в свертке была покупка, сделанная в то утро сестрой Росса.
— Это нам известно, — ответил один из следователей. В его поведении не ощущалось враждебности, но он искал факты и причину, чувствовал запах правды и шел на него, никуда не сворачивая.
— Всю вторую половину дня покупка пролежала в раздевалке, — добавил я, — куда никто не допускается, за исключением жокеев и конюхов.
— Мы знаем и это. — Следователь улыбнулся. — Ну, а вес покупки не мог навести на мысль, что это бомба?
— Вероятно, мог.
— По словам миссис Ненси Росс, в бумаге был завернут большой флакон экстракта для ванны.
— И никаких осколков среди остатков самолета не обнаружено?
— Абсолютно никаких. Я редко сталкивался с подобными случаями, когда все, решительно все оказывалось бы уничтоженным.
Наш разговор происходил в конторе фирмы «Дерридаун» на аэродроме близ Бирмингема, когда-то принадлежавшем военно-воздушным силам, в помещении, которое называлось комнатой для экипажей. Если Харлей Дерридаун и тратил кое-какие средства на благоустройство конторы, то заботился при этом лишь о своем кабинете и комнате для пассажиров. А в помещении для экипажей краска на стенах облупилась, линолеум на полу не первый год требовал замены, четыре мягких кресла давным-давно отслужили свой срок, а одно из них стояло с вылезшими наружу пружинами — сидеть на полу было куда удобнее, чем в нем.
На стенах висели географические и метеорологические карты, разные объявления для пилотов, частью уже устаревшие. Тут же можно было видеть расписание дежурств пилотов, преимущественно с моей фамилией, и напечатанное крупными красными буквами уведомление, что любой пилот, вылетевший в рейс без соответствующих документов на самолет и эксплуатационного формуляра, подлежит увольнению. Я, разумеется, взял с собой в полет все нужные бумаги на «Чероки», как того требовал «Закон о воздушных сообщениях», но теперь от них остался только пепел.
Высокий следователь медленно обвел взглядом нашу убогую комнату. Другой — низенький и полный — молча сидел с занесенным над большим блокнотом карандашом.
— Мистер Шор, насколько я понимаю, у вас есть не только права пилота гражданской авиации, но и права штурмана?
Как я и предполагал, он, несомненно, уже наводил обо мне справки.
— Есть, — с безразличным видом подтвердил я.
— Но работать пилотом воздушного такси — это… как бы сказать… это вряд ли то, для чего вы готовились…
Я молча пожал плечами.
— Вы же пилот высшей квалификации… — Следователь покачал головой. — Вы работали на «Британских международных авиалиниях» в качестве первого пилота девять лет, вас собирались повысить в должности… Но вы вдруг уволились.
— Да.
Следователь заглянул в свои заметки и продолжал:
— После этого вы летали командиром самолета частной английской фирмы вплоть до ее ликвидации. Затем устроились пилотом частной южноамериканской авиалинии, откуда вас уволили. Весь прошлый год занимались нелегальной перевозкой оружия, а этой весной работали летчиком сельскохозяйственной авиации. И вот теперь вы у Дерридауна.
Да, они постоянно следят за каждым вашим шагом… Интересно, кто так тщательно составил мой послужной список?
— Перевозкой оружия я не занимался, я доставлял продукты и лекарства, перевозил беженцев и раненых.
Следователь иронически улыбнулся.
— Да неужели? С посадками в каких-нибудь укромных уголках Африки в темные ночи?.. В вас стреляли?
Я спокойно взглянул на него.
Следователь развел руками.
— Понимаю, понимаю… Все легально и респектабельно. Впрочем, это не наше дело. — Он откашлялся. — Скажите, а вы не были… объектом расследования четыре года назад, когда летали для фирмы «Бритиш интерпорт»?
Я медленно перевел дыхание.
— Был.
Следователь посмотрел вверх, вниз, по сторонам и снова взялся за меня.
— М-да… Я читал справку об этом деле. Вас тогда не лишили пилотских прав.
— Нет, не лишили.
— Хотя, учитывая характер дела, могли бы.
Я промолчал.
— Фирма «Интерпорт» заплатила за вас штраф?
— Нет.
— Но она продолжала использовать вас как командира самолета. Вам предъявили обвинение в халатности и все же не уволили. — Это прозвучало как нечто среднее между утверждением и вопросом.
— Правильно.
Если его интересовали подробности, он мог найти их в отчете в том деле, я же не собирался подтверждать то, что он уже знал.