Я протянул Амброузу его шляпу. Он все еще прогуливался возле самолета, ожидая меня. Не теряя ни секунды, я занял свое место, и он полез следом за мной. Не успел он пристегнуться ремнями, как я включил мотор, надел наушники и стал настраивать рацию.
— К чему такая спешка? — поинтересовался Амброуз, когда я выруливал на взлетную полосу, не прогрев двигатель.
— Нужно связаться по радио с Коллином Россом.
— Понятно, — мотнул он головой. Он знал, что Россы вылетели перед нами, знал, что самолет ведет Ненси. Я подумал, если он считает, что без его соизволения я не имею права даже поспешить, то его ждет горькое разочарование. Он не попадет в Кембридж, пока я не буду уверен, что Ненси и Коллин находятся в безопасности.
На борту имелось всего одно переговорное устройство, поэтому Амброуз не мог слышать, что мне говорят, а при гуле мотора он вряд ли улавливал, что передаю в эфир я. На высоте двухсот футов я связался с диспетчером-контролером воздушной зоны Ливерпуля и объяснил, что рация Ненси, возможно, вышла из строя и спросил, был ли он на связи с ней. Да, был. Он дал ей разрешение на полет из контрольной зоны и передал ее службе информации Престона. Пока я находился на его частоте, я просил его узнать у Престона, поддерживают ли они контакт с Ненси.
«Ждите».
Прошло долгих две минуты. Наконец я услышал:
«Связь потеряна посередине сеанса».
«Проклятый майор», — с ненавистью подумал я.
— У них есть ее координаты? — пытаясь не выдавать волнения, спросил я.
«Ждите».
Пауза. Затем: «Она держала курс на Личфилд. Расчетное время прибытия пять ноль три, визуальный полет, высота четыре пять ноль.»
На высоте двух тысяч футов мы вошли в легкую облачность и вышли на солнце на высоте четырех тысяч. Ниже нас, куда ни глянь, расстилалась белая, словно вата, простыня, закрывающая землю. Ей также придется набрать эту высоту, потому что Пенинские горы к востоку от Манчестера вздымались на высоту почти до трех тысяч футов, и горные кряжи были скрыты облаками. Иначе ей придется возвращаться обратно. Она не испугается подняться повыше. С радионавигацией и хорошим прогнозом в Кембридже это было единственным разумным решением.
— Она летит в Кембридж, — сказал я. — Можете ли вы дать тамошнюю погоду?
«Ждите».
Снова пауза. Затем спокойный голос, чертовски спокойный: «Даю погоду в Кембридже. Облачность быстро распространяется с юго-запада. Высота облачности — тысяча двести футов, толщина до трех с половиной».
Я не сразу подтвердил получение сводки, представив себе, какие осложнения несет с собой перемена атмосферных условий.
«Подтвердите прием», — послышался скучный голос.
— Погода принята.
«Последние метеосводки указывают на сплошную облачность над всей территорией южнее Тиз». Он твердо знал, что говорит.
Лаконичный текст, бесстрастный голос. Ненси летела над облаками, совершенно не представляя себе, где находится. Она не видела землю и никого не могла спросить о том, какого направления ей держаться. В конце концов из-за нехватки горючего ей придется спуститься ниже. При бездействующих приборах она не знала, сколько еще может продержаться в воздухе, и ей непременно нужно было пробиться сквозь облачность, чтобы найти какую-нибудь площадку для посадки.
Но если она поторопится со снижением или спустится там, где не надо, то может столкнуться с какой-нибудь скалой, скрытой в облаках. Даже для очень опытного летчика ситуация была критической.
Я спросил с тем же деланным спокойствием:
— Могут ли радарные станции обнаружить ее и проследить ее курс? Я знаю ее полетный план… Мы вместе разработали его.
Вероятно, она будет придерживаться этого плана, так как считает, что в Кембридже ясная погода. Я могу последовать за ней… и найти.
«Переходите на частоту радара Бирмингема один-один-восемь-ноль-пять».
— Понятно, — сказал я. — Большое спасибо.
«Желаю удачи», — послышалось в ответ.
Глава 9
Он обрисовал положение Бирмингему. Я сообщил оператору на радаре план полета Ненси, воздушную скорость и намеченное время прилета в Личфилд, и несколько мгновений спустя он вернулся в эфир и сказал, что на экране видно по меньшей мере десять самолетов, один из которых, возможно, искомый нами, но точно определить он не может. «Проконсультируюсь с Уаймсволдом. Возможно, они не так заняты сейчас, как мы, и смогут уделить вам больше внимания».