Я дождался, когда он умолкнет, затем спросил:
— Кто информировал вас об этом?
Он внимательно посмотрел на меня.
— Это не имеет отношения к делу.
— Может быть, люди «Полиплейн»?
Помимо воли глазки у него сверкнули.
— Мы обязаны расследовать все полученные нами заявления.
Согласен. Сегодня, в понедельник, субботние газеты все еще валялись на столе и на стульях, полные сообщений о попытке покушения на жизнь Коллина Росса. Подобная сенсация заслуживала первых полос. Газеты также публиковали интервью с моими пассажирами, которые рассказали, как я вывел самолет Россов к морю и довел его до аэродрома сквозь облака, опустившиеся почти до самой земли.
Единственная неприятность заключалась в том, что на одномоторном самолете было запрещено летать с пассажирами над морем, а также совершать с ними посадку на аэродроме, облачность над которым ниже 1000 футов.
— Вы признаете, что нарушили раздел…
— Да, — перебил я.
Он раскрыл и тут же закрыл рот.
— Понимаю… — Он прочистил горло. — Вы получите повестку в суд.
— Да, — повторил я.
— Не в первый раз, как мне известно.
Это было сказано в порядке информации, без издевки.
— Мне нужно еще поговорить с мистером Харлеем.
— А вы беседовали с майором Тайдерменом? — спросил я.
— Это вас не касается, — помешкав немного, отрезал он.
— Может быть, вы уже виделись с ним? Молчание.
— Возможно, что вы не нашли его?
Снова молчание. Затем он посмотрел на меня с холодным раздражением.
— Надеюсь, что вы отыщете майора, — вежливо произнес я, — до того, как он натворит еще что-нибудь.
Он хмыкнул, и мы отправились в контору к Харлею, который ярился на меня с самой пятницы.
— Мистер Шор признается в допущенных им нарушениях, — заявил представитель министерства.
— Еще бы, — озлобленно отозвался Харлей, — все базы в стране извещали его о низкой облачности в районе Кембриджа.
— После этого, — согласился следователь, — он должен был немедленно вернуться в Манчестер, где облачность была еще в пределах, разрешенных для посадки, и ждать улучшения погодных условий, а не пролетать всю восточную Англию с недостаточным количеством горючего. Наконец, совершить посадку в каком-либо незакрытом облаками аэродроме. Правильнее всего, конечно, было сразу же вернуться назад.
— И к черту Коллина Росса, — вставил я.
Оба сразу поджали губы. Больше говорить было не о чем. Если на машине вы проехали на красный свет, превысив скорость, чтобы отвезти кого-то в больницу для спасения его жизни, вы все равно Несли ответственность за нарушение правил движения. То же самое и здесь. Безвыходное положение. Гуманность против правил. Неразрешимый вопрос. Решайте его сами, как подскажет вам ваша совесть.
— Я не беру на себя ответственность за то, что он сделал, — хмуро сказал Харлей, — и категорически заявляю и повторю это в суде, если потребуется, что он действовал в прямом противоречии с инструкцией фирмы «Дерридаун», которая не причастна к его действиям.
Я хотел было спросить, не желает ли он, чтобы я принес воды для ритуального мытья рук, но решил промолчать.
— И, конечно, если дело закончится только штрафом, вам самому придется его платить, — продолжал он.
Такое уж у меня счастье, подумал я, вечно попадаю в неприятные истории… Вот и теперь, когда Харлей на грани краха, ему не до щедрости. Я просто заметил:
— Это все? Но ведь существует определенный пункт договора, если вы помните…
Он раздраженно велел мне идти работать, и я отправился к «Ацтеку», чтобы отвезти выводок бизнесменов из Элстри в Гаагу.
В ту самую пятницу, когда мы с Коллином заперли «Чероки» и удостоверились, что никто не тронет его, появились первые когорты местных репортеров. О том, что произошло с Коллином Россом, стало известно всей Англии через газеты, радио и телевидение спустя сорок минут после нашего приземления. Британские журналисты суют свой нос всюду, куда только возможно. Ненси и Энни Вилларс пришлось отвечать на столько вопросов, что в горле у них пересохло и в конце концов они сбежали в туалет. Коллин уже имел опыт общения с представителями прессы, но к тому времени, как он выпутался от все увеличивающейся толпы голодных до новостей репортеров, он едва держался на ногах от утомления.
— Пошли, — позвал он меня, — вызволим Ненси и поедем домой.
— Мне нужно позвонить Харлею…
Но Харлей уже знал все и находился на грани взрыва, словно шутиха. Как выяснилось, кто-то из «Полиплейн» поторопился со злорадством известить Харлея по телефону, что его столь высококвалифицированный шеф-пилот нарушил все существующие инструкции и поставил фирму «Дерридаун» в трудное положение. Тот факт, что его лучший клиент остался в живых и впредь будет пользоваться его услугами и платить за них, казалось, вообще не дошел до сознания Харлея. «Полиплейн» причинил ему боль, и в этом он видел только мою вину.