Энни нетерпеливо мотнула головой.
— Он всегда был глупцом в отношении самого себя… Демобилизовавшись, он жил на деньги, оставленные ему дедом, и на то, что удавалось выманить у друзей.
— Включая вас? — спросил я.
Она кивнула.
— О, да. Он обладает даром убеждения. Деньги ему всегда нужны для чего-нибудь необычайно важного и внушающего доверие, но обычно его преследуют неудачи… Однажды, в этом году, в феврале или марте, он появился у меня и рассказал, что затеял одно дело, которое обогатит его.
— Что за дело?
— Не знаю. Он сказал только, чтобы я не тревожилась, все было в рамках закона. Он вступил с кем-то в компанию для осуществления совершенно верной идеи, которая сделает его богатым. Я уже десятки раз слышала такие заверения. Разница заключалась только в том, что на этот раз он не просил дать ему денег…
— Что же ему было нужно?
— Он попросил познакомить его с Бобби Вессексом. Как бы невзначай сказал, что хотел бы встретиться с ним… По-видимому, я так обрадовалась, что он не просит одолжить пятьсот или сколько там фунтов стерлингов, что пообещала ему устроить свидание с Бобби. Глупо с моей стороны, но это показалось мне не имеющим никакого значения…
— Что же случилось дальше?
Она пожала плечами.
— В начале сезона они оба оказались в Донкастере, и я представила их друг другу. Самое обычное знакомство. Затем Руперт появился вместе с этим Гольденбергом… — Она нахмурилась. — Сказал, что Бобби Вессекс доверил ему решать вопросы участия Рудиментса на скачках. Я позвонила Бобби, и, к моему удивлению, это оказалось правдой. Бобби дал ему картбланш в отношении Рудиментса. Бобби такой доверчивый… Любой зрячий человек сразу бы увидел, что Гольденберг мошенник, но Руперт уверил меня в обратном, заявив, что букмекеры не принимают от Руперта ставок в долг, а для тотализатора необходимы наличные деньги.
— И после этого их план дал осечку?
— В первый раз Рудиментс выиграл, и они сорвали большой куш. Я сама подсказала им, что эта лошадь выиграет. Должна выиграть. Ставки принимались из расчета ста к шести, и они были на седьмом небе.
— А в следующий раз Кенни Бейст снова выиграл, хотя должен был проиграть?
Она удивленно посмотрела на меня.
— Значит, вы поняли, о чем они разговаривали?
— Случайно.
— Руперт очень неблагоразумен.
Я вздохнул.
— Большое спасибо за вашу откровенность. Даже если мне не удастся узнать, какая связь между Рудиментсом, взрывом бомбы, который устроил майор Тайдермен, и актом саботажа.
Она скривила губы.
— Я предупреждала вас, что мой рассказ не принесет вам никакой пользы.
Потом, в своем автофургоне, я пытался сосредоточиться на том, что рассказала мне Энни Вилларс, но долго не мог собраться с мыслями. В середине бессонной ночи кое-какие мысли все же посетили меня. Я снова повторил в уме все доводы «за» и «против», начиная с того самого дня, когда взорвалась бомба, и мне показалось, что я нашел ответ на вопрос «зачем».
В ту пятницу я должен был вылететь рано утром на «Ацтеке» в ФРГ, отвезти туда несколько телевизионных операторов из Денхэма, обождать, пока они проведут там съемки, и возвратиться с ними домой. Хотя я нарушил указания Харлея относительно скорости, было уже семь тридцать, когда я вытащил онемевшее тело из кабины и помог Джо закатить машину в ангар.
— Будешь работать в воскресенье? — спросил он.
— Да. Коллину Россу нужно во Францию, — я потянулся, зевнул и поднял свой тяжелый планшет с картами и документами.
— Тебя заставляют много работать.
— А для чего я здесь?
Джо сунул руки в карманы спецовки.
— Ты хорошо управляешься с машинами, скажу я тебе. Ларри был совсем другое дело. После него не обходилось без ремонта.
В ответ я улыбнулся и отправился в контору заполнить отчетные формы. Харлей и Дон еще не вернулись из полетов. Харлей кого-то обучал, а Дон на «Шестерке» возил туристов. Хони находилась на вышке. Я поднялся к ней наверх.
— Одолжить мою «малютку»? — удивленно переспросила она. — Прямо сейчас?