Бонд сел на место девушки и посмотрел в бинокль. Игра шла нормально. На перерыв в связи Голдфингер не реагировал.
— Он что, на отсутствие связи не реагирует? Или сейчас прервет игру?
— Перерывы случались и раньше, — нерешительно произнесла девушка. — Он просто ждет, когда я снова выйду на связь.
Бонд улыбнулся.
— Ладно, пускай потерпит немного. Вот, возьмите сигарету и расслабьтесь.
Он протянул ей пачку, из которой девушка медленно вытянула сигарету.
— В любом случае вам пора заняться ногтями на правой руке.
На лице девушки промелькнула улыбка.
— Так вы давно здесь? Вы меня ужасно перепугали, почти до шока.
— Да нет. не очень. Мне жаль, что я вас так напугал, а что касается шока, то Голдфингер держит беднягу Дюпона в шоковом состоянии уже неделю.
— Да, — согласилась она с некоторым сомнением в голосе, — наверное, да, но ведь тот, кажется, очень богат?
— О да, и я не стал бы дергаться ради одного Дюпона. Но ведь Голдфингер может проделать то же самое с кем-нибудь, кто не настолько богат, верно? И вообще, ведь он и сам мультимиллионер. Зачем же ему это все? Он же лопается от денег.
Личико девушки снова оживилось.
— Знаю. И я его просто не понимаю. Это у него своего рода мания — делать деньги. Он просто не может себе в этом отказать. Я его как-то спросила, зачем он это делает, а он мне ответил, что только идиоты не делают деньги, когда условия этому благоприятствуют. Он всегда делает одно и то же — создает эти благоприятные условия. Когда он уговаривал меня заняться этим, — она махнула рукой с сигаретой в сторону бинокля, — я его спросила, зачем так глупо рисковать, и знаете, что он мне ответил? «Это мой вам урок номер два: если условия неблагоприятные, сделай их благоприятными».
— Ему крупно повезло, что я не служу в агентстве Пинкертона или в полиции Майами, — прокомментировал Бонд.
Девушка пожала плечами.
— О, его бы это нисколько не взволновало. Он бы вас попросту купил. Он может купить кого угодно. Перед золотом никто не устоит.
— Что вы имеете в виду?
— Он всегда возит с собой золото на миллион долларов. Когда он проходит таможню, то просто обвязывается поясом с золотыми монетами или провозит его в виде тонких пластин, спрятанных на дне и по боковинам чемоданов. На самом деле это просто чемоданы из чистого золота, обтянутого кожей.
— В таком случае они должны весить тонну.
— Он всегда ездит на машине со специальными рессорами. А его шофер — настоящий силач, он и таскает чемоданы, никто другой к ним не притрагивается.
— Зачем он возит с собой столько золота?
— На всякий случай. Вдруг понадобится. Он прекрасно знает, что за золото можно купить все, что пожелаешь, И потом, он просто любит золото, действительно любит, как некоторые любят драгоценности, марки или, — тут она лукаво улыбнулась, — женщин.
— А вас он любит? — Бонд улыбнулся в ответ.
Девушка вспыхнула и с оскорбленным видом произнесла:
— Конечно, нет! — И продолжила уже более спокойным тоном: — Вы, конечно, можете думать что угодно, но он действительно меня не любит. То есть, я хочу сказать, ему, наверное, нравится, что окружающие думают, что мы… что я… словом, что это любовь и все такое… ну, вы понимаете… Он не очень-то привлекателен, и, я думаю, это просто вопрос, ну, гордости, что ли, или что-то в этом роде.
— Понятно. Выходит, вы что-то вроде секретаря?
— Компаньонка, — поправила она. — Мне не нужно печатать и все такое прочее.
Внезапно она закрыла себе рот ладошкой.
— Ой, я не должна была вам всего этого рассказывать! Но вы ведь не скажете ему? Не скажете? А то он меня выгонит, — глаза ее снова наполнились ужасом, — или еще что-нибудь со мной сделает. Я не знаю, на что он способен. Это человек, который может сделать все что угодно…
— Конечно, я ему не скажу. Только объясните мне, почему вы это делаете? Это ведь для вас тоже не самый подходящий вариант?
— Сто фунтов в неделю и все остальное, — кисло ответила девушка, обведя рукой комнату, — с неба не каждый день падают. Я экономлю, когда скоплю достаточную сумму, уйду.
Вряд ли Голдфингер позволит ей так просто уйти, подумал Бонд. Она слишком много знает. Он окинул взглядом красивое личико и великолепную фигуру девушки. Возможно, она и не подозревает, что, прельстившись деньгами и комфортом и связавшись с этим человеком, она попала в очень скверный переплет.
Девушка явно нервничала.
— Кажется, я одета не вполне подобающим образом, — смущенно засмеялась она. — Можно, я пойду накину на себя что-нибудь более подходящее?