Россия отозвалась и в творчестве Брета Гарта. Знаменитое путешествие Николая Резанова в Америку и его обручение с Консепсьон де Аргельо, дочерью коменданта испанской крепости, знакомое нынешнему читателю и зрителю по поэме Андрея Вознесенского и нашумевшему мюзиклу Лейкома «Юнона и Авось», за сотню лет до них было воспето Бретом Гартом в балладе «Консепсьон де Аргельо».
Первое стихотворение Брет Гарт опубликовал в одиннадцать лет. Однако же это не самая сильная грань его творчества. Более популярны были его пародии на европейских и американских писателей — Диккенса, Шарлотту Бронте, Дюма-отца, Виктора Гюго, Фенимора Купера и других. Несколько удачных пародий представлены и в нашем трехтомнике.
Умер Брет Гарт в 1902 году — за письменным столом, с пером в руке.
Своеобразие его героев и героинь, острота сюжетных поворотов, необычный колорит Калифорнии самого романтического ее периода и сегодня привлекут читателей. И еще не раз отзовутся в сердцах строки Николая Асеева:
ГЭБРИЕЛ КОНРОЙ
роман
Перевел А. И. Старцев
Книга первая
НА ПОРОГЕ
Глава 1
ВОВНЕ
Бело. Кругом бело. Даже если взобраться на самую высокую из здешних вершин, чтобы глянуть на юг, — а окрестность открывается оттуда на добрые пятьдесят миль, — то и тогда не откроется взору ничего, кроме снега. Снег засыпал яры и ущелья, одел белым саваном каньоны, преобразил водораздел в подобие чудовищного могильника, укрыл основания сосен-гигантов и с верхушками упрятал молодые сосенки и лиственницы, облил белой глазурью по краям чаши озер, таких тихих сейчас и недвижных, и простерся — словно застывший волнистый океан — вплоть до самой линии горизонта. 15 марта 1848 года калифорнийская Сьерра была под белым покровом, а снег все валил и валил.
Он шел уже десять суток. Он падал на землю изящными ледяными кристаллами, мокрыми губчатыми хлопьями, прозрачными легкими пушинками. Из свинцовых туч он шел ровно и медленно, с багряно-черного неба валился плотной массой, а когда по небу проносились разорванные облака, они метали снег длинными струями, словно белые копья. Он падал беззвучно. Леса задыхались от снега, ветви деревьев изнемогали под его тяжестью; он захватил, пропитал, взял в полон и небо и землю; он укутал, устлал мягким ковром гулкие утесы и звенящие эхом склоны гор, обрекши их на безмолвие. Самый резкий порыв ветра, самый яростный вихрь не мог теперь вызвать ни жалобы, ни вздоха у скованного снегом, окаменевшего леса. Сук не хрустнет, хворост не затрещит. Перегруженные снегом ветви сосен и елей отламывались от стволов и падали на землю в молчании. Безмерная, бескрайняя, необъятная тишина!
Ни малейшее дыхание жизни, ни малейшее движение не нарушали строго очерченный облик этого заколдованного пейзажа. Вверху не было привычной игры света и тени: сгущающаяся тьма бури сменялась ночною тьмой. Внизу — ни птицы над белой пустыней, ни зверя — в черном лесу. Если и обитали когда в этих пространствах живые существа, они давно ушли прочь — в низины. Нигде — ни проторенной тропы, ни следа. Если и был здесь отпечаток ноги человека или животного, его стер, замел падающий снег. Пустыня просыпалась каждое утро девственной и безмятежной; миллионы крохотных танцоров успевали отполировать за ночь снежную гладь. Но все же в самом центре пустыни, в главном форте этой суровой крепости, виднелся знак людского труда.
Несколько срубленных деревьев лежало у самого входа в каньон, свежие стружки были лишь слегка припорошены снегом. Эти деревья были свалены для того, чтобы вернее открыть взору другое дерево, на обтесанном стволе которого было грубо вырублено топором подобие руки, указующей на каньон. Под изображением руки был накрепко прибит квадратный кусок парусины с надписью:
«ВНИМАНИЕ!
Партия переселенцев под водительством капитана Конроя заблудилась в снежную бурю и разбила лагерь в этом каньоне. Продовольствие кончилось. Умираем голодной смертью.
Вышли из Сент-Джо 8 октября 1847 года.
Вышли из Солт-Лейк 1 января 1848 года.
Прибыли сюда 1 марта 1848 года.
Потеряли половину лошадей, переправляясь через Плату.