Разве могли они не заметить такую очаровательную попутчицу, как Лилиен? Нет, конечно, нет! И она — как могла она остаться нечувствительной к их вниманию?
Вот почему я с грустным чувством бродил по оставленной стоянке. У опушки рощи, в некотором отдалении до других костров, я обнаружил место, где накануне, очевидно, отдыхала какая-то семья. На эту мысль меня навели разбросанные цветы, которые, как мне казалось, говорили о присутствии женщины. Я подошел ближе. По краям поляны рос шиповник, а трава под деревьями пестрела голубыми лупинусами и алыми пеларгониями. У самых кустов на земле лежал букет, видимо очень тщательно подобранный. Я поднял и осмотрел его. Руки у меня дрожали — даже этот пустяк показался мне частью какого-то хитрого плана. Цветы были очень красивы: по-видимому, их собрали в другом месте, так как поблизости таких я не видел. Кто-то, значит, не пожалел времени и труда, составляя этот букет. Кто именно, трудно было бы угадать, если бы не одно обстоятельство, которое я отметил не без горечи. Стебли цветов были обмотаны желтым шнурком. Я без труда узнал в нем шнурок из кисти от офицерского пояса. По-видимому, эту золотую нить выдернул из своего пояса какой-то драгун!
«Кому же и кем был подарен этот букет?» — размышлял я, мучимый тяжелыми подозрениями, не оставившими меня и после того, как я с досадой швырнул цветы на землю. Но одно соображение успокоило меня. Если букет и был преподнесен Лилиен, то она вряд ли очень дорожила им. Иначе почему бы он валялся здесь? Забыла ли она его или нарочно оставила, не имело значения. И то и другое предположение было мне равно приятно, а третьего объяснения быть не могло. Вскочив в седло, я уже в более бодром настроении поскакал дальше.
Глава XLIX
НЕОЖИДАННОЕ ПОЯВЛЕНИЕ
После находки букета мое желание догнать караван еще более возросло. Меня давно уже тревожил рассказ Верного Глаза о том, что большую часть каравана составляют не золотоискатели, направляющиеся в Калифорнию, а мормоны, которые собираются присоединиться к своим единоверцам, живущим у Соленого озера.
В караване находилась довольно большая группа «новообращенных», которых вез туда один из мормонских апостолов. Так, по крайней мере, утверждал Верный Глаз, но самого вождя он не видел и не знал, как его зовут. Может быть, это был Джошуа Стеббинс? Такое предположение меня очень беспокоило. До встречи с дезертирами я был уверен, что этот «святой» и его приятель скваттер стремятся в Калифорнию, хотя по временам с тревогой вспоминал слова Су-ва-ни. Теперь же я пришел к убеждению, что Стеббинс был «лисой», сопровождающей стадо «гусей» в город мормонов. Неужели и скваттер поддался отвратительному обману и собрался вступить в их секту и поселиться на Соленом озере? В таком случае его дочери грозила ужасная судьба — насильственный брак с каким-нибудь из мормонских старейшин.
Казалось бы, у меня было достаточно причин для того, чтобы торопиться, и все-таки теперь, подхлестываемый ревностью после находки букета, я был готов пустить своего коня вскачь, если бы наши лошади не нуждались в отдыхе. Мы ведь ехали всю ночь и все утро, и теперь и нам и животным нужна была передышка. Отыскав безопасное место вблизи от покинутого лагеря, мы развели костер и расположились вокруг него.
Мы знали, что караван еще не успел отойти далеко, так как время от времени до нас доносились ружейные выстрелы, раздававшиеся в дальнем конце долины. Это, очевидно, стреляли по какой-нибудь дичи охотники каравана, поскольку местность, где мы находились, изобиловала антилопами и лосями. Утром, проезжая через лес, мы видели целые стада этих животных на расстоянии ружейного выстрела. Даже теперь, когда мы сидели у костра, несколько красавиц антилоп появились на лужайке совсем недалеко от нас. С любопытством посмотрев на наш лагерь, они через минуту скрылись в кустах. Молодой охотник не выдержал. Схватив ружье, он последовал за ними, пообещав нам вкусный завтрак вместо сухого бизоньего мяса, которое мы жарили.