Госпожа Лян поняла, что Линь Фань не успокоится, пока не уничтожит всю ее семью. Тогда она укрылась в загородном доме, принадлежавшем ее двоюродному брату. Дом стоял на месте полуразрушенной крепости. Одно из старых каменных строений еще сохранилось, теперь его используют как амбар. Госпожа Лян посчитала, что там можно будет надежно укрыться, если Линь Фань подошлет к ним убийц, и сделала приготовления на крайний случай.
Действительно, через несколько месяцев Линь Фань подослал банду негодяев, чтобы разнести дом и убить его обитателей. Госпожа Лян, два внука, внучка, старый управляющий и шестеро преданных слуг забаррикадировались в каменном амбаре, где были запасы еды и питья. Головорезы пытались протаранить ворота, но не смогли сломать железные двери. Тогда нападавшие собрали хворост, обложили постройку и стали забрасывать горящие головешки в зарешеченные окна амбара.
Судья замолчал. Ма Жун сидел, сжав кулаки, а советник Хун сердито подергивал усы.
— Укрывшиеся внутри начали задыхаться, — продолжал судья Ди, — и попытались выбраться наружу. Младшего внука и внучку госпожи Лян, старого управляющего и шестерых слуг уничтожили бандиты. Но в общей суматохе самой госпоже Лян и ее старшему внуку — Лян Кэ-фа — удалось ускользнуть.
Главарь банды сообщил Линь Фаню, что все убиты, и теперь Линь Фань решил, что весь дом Лян уничтожен. Убийство девяти человек возмутило весь Кантон, и некоторые купцы, которым было известно о вражде двух семейств, поняли, что в этом зверском преступлении опять повинен Линь Фань.
Но к тому времени Линь Фань уже стал одним из богатейших купцов в городе, и никто не осмеливался идти против него. Кроме того, он на словах скорбел о случившемся и назначил большую награду тому, кто сообщит о местонахождении убийц. Главарь банды, тайно сговорившись с Линь Фанем, выдал четырех своих людей, которых арестовали, осудили и обезглавили, представив это как торжество правосудия.
А госпожу Лян с внуком — Лян Кэ-фа — приютил в Кантоне их дальний родственник, у которого они и прятались, живя под чужим именем. Старой госпоже удалось собрать доказательства против Линь Фаня, и в один прекрасный день пять лет назад она покинула свое укрытие и обвинила Линь Фаня в убийстве девяти человек.
Об этом преступлении все только и говорили, и кантонский судья побоялся взять сторону Линь Фаня, опасаясь общественного мнения. Линь Фаню пришлось поистратиться, чтобы в конце концов замять это дело. Он счел за благо на несколько лет исчезнуть, тем более что на должность губернатора был незадолго до того назначен человек, известный своей неподкупностью. Итак, поручив дела преданному управляющему и погрузив на три большие джонки своих слуг и наложниц, он тайно покинул город.
На этом судья Ди приостановился и выпил еще чашку чая. Затем он продолжил:
— Мы подходим ко второй части этой истории. Она состоит в обвинении госпожи Лян, зарегистрированном нашим судом два года назад. В этом документе, — сказал он, постукивая пальцем по свитку, лежавшему перед ним, — госпожа Лян обвиняет Линь Фаня в похищении ее внука, Лян Кэ-фа. Она сообщает, что сразу по приезде Лян Кэ-фа начал наводить справки о деятельности Линь Фаня здесь, в Пуяне, и, по его словам, у него было достаточно доказательств для открытия уголовного дела.
К сожалению, он не стал тогда вдаваться в детали. Госпожа Лян утверждает, что Линь Фань схватил Лян Кэ-фа, когда тот следил за его особняком. Однако в подтверждение своих обвинений она лишь ссылается на старую вражду двух семейств. Она не может доказать, что Линь Фань каким-то образом причастен к исчезновению ее внука. Поэтому моего предшественника, судью Фэна, нельзя упрекнуть за то, что он отклонил иск.
А сейчас я изложу вам, что я собираюсь сделать. Долгие часы путешествий в У-и и Цзиньхуа провел я, размышляя над этим. Я понял, какой была преступная деятельность Линь Фаня в Пуяне, и мои выводы подтверждаются рядом фактов, изложенных Дао Ганем.
Прежде всего меня заинтересовало: почему Линь Фань избрал в качестве убежища наш маленький пуянский уезд. Люди с его положением и достатком обычно предпочитают большие города или даже столицу, где можно жить незамеченным и в то же время ни в чем себе не отказывая.
Помня о причастности Линь Фаня к контрабандной торговле и учитывая его необычайную жадность, я пришел к заключению, что причина в том, что расположение нашего городка очень удобно для контрабанды солью.
Глаза Дао Ганя заискрились. Он глубокомысленно закивал, а судья развил свою мысль:
— Со времен славной династии Хань монополия на торговлю солью принадлежала Императору. Пуян расположен на канале, недалеко от соляных копей. Поэтому я предположил, что Линь Фань обосновался здесь, чтобы еще больше увеличить свое состояние контрабандой. Предпочесть одинокое, но прибыльное проживание изгнанника беззаботной, но дорогостоящей жизни в столице — это в его характере скупердяя и стяжателя.