Судья осмотрел кости, особенно внимательно изучил череп. Но никаких следов насилия не было видно. Он заметил лишь, что левая плечевая кисть когда-то была сломана и плохо срослась.
Глядя на своих помощников, судья Ди с горечью произнес:
— Этот несчастный, очевидно, был живьем заключен сюда. Его оставили умирать мучительной голодной смертью.
Советник смахнул толстый слой пыли с шейных позвонков. Неожиданно он вскрикнул, показывая на круглый блестящий предмет.
— Смотрите! Похоже на золотой медальон!
Судья Ди аккуратно взял его в руки. Медальон был круглый. Протерев его рукавом, судья поднес медальон к фонарю. На обратной стороне был выгравирован иероглиф «Линь».
— Так, значит, это подонок Линь Фань оставил беднягу умирать здесь! — воскликнул Ма Жун. — Наверное, обронил медальон, пока заталкивал свою жертву под колокол!
— В таком случае перед нами — Лян Кэ-фа, — медленно проронил советник.
Услышав эту поразительную новость, Дао Гань тоже залез под колокол. Они стояли впятером, сгрудившись под бронзовым сводом, глядя на скелет, лежавший у их ног.
— Да, — бесстрастно сказал судья, — это гнусное убийство совершил Линь Фань. Несомненно, храм находится неподалеку от особняка Линь Фаня. Ясно как день, что у них общая задняя ограда, через которую ведет тяжелая железная дверь.
— В третьем дворе, — выпалил Дао Гань, — Линь Фань наверняка хранил контрабандную соль! А тайное общество, скорее всего, ушло оттуда гораздо раньше — вместе с монахами.
Судья Ди кивнул.
— Мы раздобыли ценные доказательства, — заключил он. — Завтра я открываю дело против Линь Фаня.
Вдруг кто-то вышиб из-под обода каменную подпорку. С глухим звоном колокол накрыл всех пятерых.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Судья и четверо помощников попадают в западню.
Опасный преступник арестован в собственном особняке
Раздались отчаянные крики. Ма Жун и Цзяо Тай, неистово ругаясь, с бешеной энергией шарили пальцами по гладким стенам бронзового купола. Дао Гань громогласно сокрушался, кляня себя за глупую ошибку.
— Тихо! — рявкнул судья Ди. — Времени мало. Слушайте внимательно! Нам никогда не удастся поднять этот проклятый колокол изнутри. Надо попробовать сдвинуть, подтолкнуть его как-то на полметра. Тогда он частично свесится над плитой, и образуется щель, через которую мы сможем выбраться.
— А угловые колонны нам не помешают? — хриплым голосом спросил Ма Жун.
— Не знаю, — отрывисто ответил судья. — Но даже небольшое отверстие не даст нам хотя бы задохнуться. Погасите светильники! Дым съедает воздух, а у нас его и так немного. Не разговаривать. Раздевайтесь и за работу!
Судья швырнул наземь свою шапочку и разделся догола. Нащупав правой ногой опору в трещине между камнями плиты, он уперся спиной в стену и поднажал на колокол. Другие последовали его примеру.
Дышать становилось все труднее. Наконец колокол слегка подвинулся. Он сместился лишь на несколько сантиметров, но теперь они знали точно, что заняты не пустым делом, и удвоили усилия.
Никто из них уже не помнил, как долго они бьются в своей бронзовой темнице. Пот стекал с них ручьями. Они судорожно глотали отвратительный воздух, разъедавший легкие.
Советник Хун первый свалился без сил. Он рухнул на пол в тот самый миг, когда колокол отчаянным рывком всех пятерых выдвинулся за край плиты. У основания колокола образовался небольшой просвет в форме полумесяца, и в темницу ворвалась струя свежего воздуха. Судья Ди подтащил советника к щели, чтобы тому было легче дышать. Затем все собрались с силами, чтобы сделать еще одну попытку.
Колокол еще больше свесился над краем плиты. Но в образовавшийся просвет не пролез бы даже ребенок. Они толкали еще и еще на пределе иссякающих сил, но все напрасно. Очевидно, колокол уперся в одну из колонн.
Неожиданно Дао Гань присел и свесил ноги в проем. Он явно решился пролезть. Острый камень исцарапал ему всю спину, но он не сдавался. Наконец ему удалось просунуть плечи и спрыгнуть вниз, на траву.
Вскоре в проеме показалась пика. Теперь Ма Жун и Цзяо Тай слегка развернули колокол, и просвет оказался достаточно большим, чтобы спустить Хуна, за которым последовали судья и двое помощников.
Совершенно обессилевшие, они прилегли в кустах.
Но судья Ди довольно скоро поднялся и подошел к лежавшему советнику. Послушав его пульс, он сказал Ма Жуну и Цзяо Таю:
— Давайте отнесем его к лотосовому пруду и смочим ему лоб и грудь. Не позволяйте ему вставать, пока он совсем не придет в себя!