— Пустое, Виктор! — Жаламбе поддал ногой медный тазик. — Это я.
— Для вашей комплекции чересчур скромно, — пошутил Лефевр. — Началось с того, патрон, что мы перехватили записку. Пожалуй, вам лучше все-таки сначала взглянуть на нее.
— Я не понимаю этой дурацкой азбуки! — вспылил Жаламбе.
— Переверните страницу. Есть перевод.
«Бал у мамаши. Почта цветов. Любопытный почтальон. Уточнить, не он ли повторил шутку с младшей дочерью. Плохо, если он».
— Понятно, — Жаламбе подпер щеку рукой и приготовился выслушать интересную историю. — Кто-то кого-то проверяет. Итак?
— Совершенно верно, патрон. Один наш старый знакомый…
— Постой, Виктор, — с непривычной для него живостью Жаламбе выхватил из папки записку. — Тут только копия. Где же оригинал? Вы взяли связного?
— Боже упаси. Что за кошмарное подозрение, патрон? Я не спускаю с него глаз.
— Отлично, мой мальчик! Именно это мне и хотелось узнать. Но я тебя слушаю, продолжай.
— Ни для кого не секрет, что на Пулокондоре не продается только свобода. Вернее, продается и она, но только за очень большие деньги. Сайгонские ребята поэтому берут на прицел всех визитеров и под благовидным предлогом устраивают им обыск. Порой попадаются любопытные вещицы. Помните, патрон?
— Ты имеешь в виду типографию в джунглях?
— Не только. К сожалению, контрагенты тоже не слишком доверяют продажной охране. К подобной переписке они прибегают в самых крайних случаях, да и то соблюдают большую осторожность. Попробуй разберись в этой белиберде. — Лефевр притворно зевнул. — «Бал цветов», «Мамаша», «Дочка» — экий сентиментальный вздор. Правда, наши живодеры умеют развязывать языки, и порой нам удается узнать, что скрывается за таким лепетом. Но вы знаете, патрон, что я не одобряю подобных методов. Притом они не очень эффективны. Связной или умирает, ничего не сказав, или действительно ничего не знает. Зачем связному знать? Нонсенс. На счастье, в ту пору я оказался в Сайгоне как раз в тот момент, когда задержали паренька с этой запиской. Мне понравился ее инфантильный настрой, и я отпустил курьера, предварительно отчитав за легкомыслие. Остальное, как понимаете, было делом техники. Рассуждая от обратного, я размотал клубок и вышел на старого знакомого. Это некто Нго Конг Дык, монтер из «Сентраль электрик».
— Не помню, — наморщив лоб, покачал головой Жаламбе.
— А я помню. Костоломы из второго отдела испортили мне всю игру. Они так отделали бедного мальчика, что пришлось положить его в лазарет. Сейчас он отдыхает на Пулокондоре.
— Дальше, — нетерпеливо бросил Жаламбе.
— Далее я взялся за записку. Вновь поднял дело о «Сентраль электрик» и нашел там милый групповой снимок костюмированного бала. В костюме цветочного Гермеса был не кто иной, как господин Конг. Все стало ясно. «Сентраль электрик» — мамаша, дочь, вернее дочернее предприятие — «Юзин электрик» в Нам-дине. Именно там, с моей помощью, Конг, предварительно погрузив весь город во тьму, угнал в джунгли состав с рисом. Бесподобное предприятие, снискавшее ему славу героя и любовь товарищей. Видите, как просто. Правда, должен сознаться, что чертовски помогла фотография. Сентиментальные забавы юных электриков и хорошеньких продавщиц, оказывается, тоже приносят пользу. Итак, стало совершенно ясно, что Конга проверяют, а когда проверят, попытаются убрать. Поскольку теперь он не наш человек, можно даже сказать, совсем не наш человек, я предпочел выждать.
— Умница! Вы всегда были умницей, господин Лефевр! — впервые в жизни Жаламбе обратился к подчиненному в вежливой форме.
— Что с вами, патрон? — удивился Лефевр.
— Я очень доволен тобой. — Жаламбе с облегчением вздохнул. — Предоставим мальчишку Конга его судьбе. Пусть получит свое. — Жаламбе настолько вошел в роль негодующего супруга, обманутого коварством жены, что совершенно искренне позабыл о том, как своими руками отдал агента Уэде.
— Я так и подумал, — по-своему понял его Лефевр. — Когда свершится то, что должно свершиться, мы «цап-царап» и вытащим мышку из норки. По-моему, хорошая ожидается мышка.
— В самом деле? — встрепенулся Жаламбе. Профессиональный инстинкт охотника властно заставил его переключиться. — Куда привели следы?
— Прямехонько в Пагоду Благоуханий.
— Опять «Красный бамбук»?
— Похоже на то, патрон.
— Жаль, — огорчился Жаламбе. — Мне бы не хотелось вновь сталкиваться с буддистами. Принц Кыонг Де раззвонил о том случае на весь мир.