Но, несмотря на почти черный цвет кожи, выражение его лица было очень симпатичное. На его вопрос, что мне угодно, я ломаным итальянским языком объяснил ему, что случилось с моей лошадью, и попросил одолжить мне другую, чтобы доехать до моего друга.
Итальянец с удивлением переводил глаза с лошади на меня и затем повернулся к дому.
В ту же минуту дверь отворилась, и на веранде показалась женщина с ангельски красивым лицом.
Она сделала несколько шагов вперед и обратилась к моему собеседнику с вопросом:
— В чем дело, Томассо?
Выслушав рассказ Томассо, она кротко сказала ему:
— Передай иностранцу, что он может оставить здесь свою лошадь и что ему дадут другую. А также прибавь, что я приглашаю его войти в дом и подождать возвращения моего мужа.
Нечего говорить, что я с удовольствием принял это приглашение.
Томассо взял из моих рук повод и повел лошадь в конюшню.
LIX. ГОСТЕПРИИМСТВО НОВОГО СВЕТА
Я был в восторге от моей прекрасной хозяйки и благословлял случай, забросивший меня сюда.
Кто она была? По ее словам — итальянка, но она довольна сносно говорила по-английски и объяснила, что ее муж англичанин.
— Он будет очень рад увидеть вас, — прибавила она, — так как ему редко приходится видеть своих соотечественников. Он с моим отцом и братом Луиджи отправился на охоту на страусов. Он скоро вернется, так как на страусов охотятся только до полудня. А пока не желаете ли посмотреть картины? Некоторые писаны моим мужем, а другие — братом Луиджи. Я же пока пойду позаботиться о завтраке для охотников.
Я стал рассматривать картины, изображающие разные сцены из колонистской жизни и могущие занять место в первоклассном музее.
Я не успел еще прийти в себя от изумления, как шум голосов привлек меня к окну.
В тени гигантского дерева несколько всадников спешились с лошадей.
Двое из них, очевидно, были слуги или пастухи, а двое других, должно быть, муж и брат Луиджи, которого я тотчас же узнал по ярко выраженному итальянскому типу.
В этот момент на дорожке появилась моя прелестная хозяйка и присоединилась к настояниям своего мужа, уговаривавшего молодого итальянца остаться завтракать.
Через минуту молодые люди входили в комнату.
— Мой муж Генри и мой брат Луиджи, — представила очаровательная хозяйка.
Она не прибавила больше ничего и, прежде чем я успел сказать свою фамилию, стала им объяснять причину, приведшую меня сюда.
— О, разумеется! — вскричал англичанин. — Мы с удовольствием дадим вам лошадь. Но отчего вам не остаться с нами один или два денька, может, за это время и лошадь ваша поправится?
Сказано это было таким приветливым тоном, что я не мог сомневаться в искренности его слов и остался.
Я провел три самых приятных дня моей жизни — частью у Генри, частью у Луиджи, жившего недалеко в другом доме, со своей женой, молодой американкой и почтенным отцом.
Честный Томассо так чудно ухаживал за моей лошадью, что через три дня она, к моему огорчению, совсем выздоровела и я должен был проститься с моими очаровательными хозяевами, пообещав навестить их еще раз.
LX. ХОЗЯИН-НЕЗНАКОМЕЦ
До самого моего отъезда я не знал фамилии моего хозяина.
Фамилия отца моей прекрасной хозяйки, синьора Франческо Торреани, переселившегося в Аргентинскую республику, упоминалась при мне несколько раз.
Живя совершенно новой жизнью на полной свободе, моим хозяевам не пришло на ум рассказывать о своем прошлом, а мне их спрашивать.
Поэтому, как я уже сказал, я прощался с гостеприимным хозяином, не зная даже его имени.
Я заметил, что мой соотечественник как бы избегал говорить об Англии. Но его манеры, язык, умственное и нравственное развитие — все указывало в нем если не на высокое происхождение, то на прекрасное воспитание. Кто он и откуда?
Мое любопытство было так страшно раздражено, что я решился, наконец, его удовлетворить.
— Вы простите, — сказал я, — что если после такого радушного приема я желал бы узнать ваше имя. Это не любопытство, а просто мне бы хотелось знать, кому я обязан моей благодарностью.
— Это правда, капитан, вы прожили у меня три дня и даже не знаете моего имени; это совсем не в английских привычках. Я прошу меня извинить, я, вспомнив старину, даже преподнесу вам свою визитную карточку. Кажется, у меня еще сохранилось несколько.
Он вернулся в дом и через минуту принес мне старую пожелтевшую карточку. Я поблагодарил, спрягал ее в карман и еще раз простился с гостеприимным хозяином.