В зал наконец-то въехала тележка с багажом и грузом. За ней шел автоматчик.
Таможенник готов был сдаться, но тут его взгляд упал на четкую надпись на одном из ящиков. Какой-то умник в Москве написал на нем латинскими буквами: «Министерство шахт и промышленности Лигонской Республики». Эта надпись подействовала на таможенника, как красная тряпка на быка. Он тут же отложил в сторону бумаги.
Служка подставил ему под локоть чашку чая с молоком. Чиновник отхлебнул и сказал:
— Надо ждать.
Я развел руками. Было ясно, что до появления начальства мне не на что надеяться.
К счастью, ждать пришлось меньше, чем я опасался. В гулком пустом зале послышались четкие военные шаги, и я увидел, что к нам подходит в сопровождении геологов высокий молодой офицер в чине майора. Офицер выглядел сурово. Автоматчик вытянулся. Таможенник отставил чашку с чаем. Лишь я сохранил полную достоинства позу.
— Я протестую, — сказал я.
Майор требовательно протянул руку, и догадливый таможенник тут же собрал разбросанные документы.
— Мы не смели без указаний… — начал он.
— Где груз? — спросил майор.
— Вот здесь, на тележке.
— Немедленно отправьте его к третьему подъезду. Там передайте сержанту для погрузки на «Вайкаунт».
— Слушаюсь, — сказал таможенник. Он был рад, что кто-то снял с него ответственность. Однако меня такой ход событий не устраивал. Это было похоже на конфискацию.
— Стойте, — сказал я. — Этот груз не подлежит изъятию.
— Почему? — спросил майор. — Это груз правительства.
Он показал на надпись. Геологи вели себя пассивно.
— Будучи представителем посольства, — сказал я, — сопровождающим ученых по территории Лигона…
— Отлично! — У этого майора была привычка не дослушивать собеседника. — Ваше имя, должность?
Майор вел себя так, словно стоял перед строем полка. Я достал визитную карточку.
Не говоря ни слова, майор открыл черную папку, вытащил оттуда квадратный лист бумаги размером в две почтовые открытки и переписал в него мое имя.
— Этот документ я передаю вам по поручению бригадира Шосве, — сказал он. — Подобные документы уже выданы вашим спутникам. Самолет в Танги отбывает через час.
— Что? — сказал я. И тут же принял правильное решение: — Мне надо немедленно позвонить в посольство.
— Разумеется, — согласился майор. И, обернувшись к таможеннику, сказал: — Проводите господина к телефону.
— Слушаюсь! — рявкнул таможенник. Я понял, что он когда-то служил в армии, наверно, в небольших чинах.
10 марта 1974 г.
Канцелярия Президента Республики Лигон (зачеркнуто).
Канцелярия Председателя Революционного комитета Республики Лигон.
Всем, кого это может касаться.
Предъявитель сего, профессор Котрикадзе Отар, выполняет задание комитета, имеющее особое значение для блага лигонского народа. Профессору Котрикадзе дозволен проезд любым видом транспорта в пределах округа Танги и горных княжеств. Местные власти, а также старосты деревень и вожди племен обязаны оказывать ему всяческое содействие транспортом, жильем и любой помощью. Не исполнивший этого указа Революционного комитета будет наказан по законам военного времени.
Заглянуть в землетрясение
«…Наблюдения ученых в сейсмически активных районах, проведенные с помощью геофизических методов, указывают, что в период «созревания» землетрясения происходят изменения различных геофизических полей — гравитационного, геомагнитного, электрического. Целый ряд ученых разных стран высказывает мысль, что перед сильным землетрясением в некоторых случаях проявляются заметные деформации земной поверхности…
Применяя в сейсмическом районе методы точных инструментальных измерений, можно обнаружить и малые деформации земной поверхности. Они и должны указать, что где-то в глубинах недр происходят процессы, связанные с будущим землетрясением».
Владимир Кимович Ли
Вот и обошлось. А мы волновались. Правда, я еще утром предвкушал вечер в экзотическом Лигоне, шумные восточные улицы и огни реклам. А мы улетаем через час. Но могло быть и хуже.