Такого рода анализ мы можем использовать для изучения дифференциальных издержек, вытекающих из близости к тем явлениям городской среды, которые производят внешние издержки. Я здесь имею в виду такие вещи, как загрязнение воды и воздуха, шум, перенаселенность, уровень преступности и пр. Затраты индивида в каждом случае будут функцией от его местоположения в отношении к источнику внешнего эффекта. Интенсивность загрязнения воздуха, например, будет варьироваться в зависимости от степени рассеивания и зоны удаления от источника, и издержки людей будут зависеть от местонахождения по отношению к пространственному распределению загрязнения. Издержки, вызываемые загрязнением воздуха, трудно подсчитать. Мы можем получить примерную стоимость очистки и защиты (YocumandMcCaldin, 1968, 646–649; Ridker, 1967), но непрямые издержки, которые несет ментальное и физическое здоровье, чрезвычайно сложно оценить. Точно так же мы можем получить некоторую оценку влияния преступности в смысле причиненного ущерба или утраты имущества, но непрямые издержки снижения нормальной физической и социальной активности из-за страха не поддаются расчетам (это может означать, что пожилой человек будет лишен возможности гулять в парке, например). Структура этих издержек очевидным образом весьма существенно различается в разных местах городской системы, поэтому некоторые группы наслаждаются жизнью без издержек местоположения, а другие — оказываются под ощутимым гнетом таковых.
Мы кратко рассмотрели некоторые способы, которыми реальный доход индивида может корректироваться под влиянием доступности, близости и цены ресурсов, а также издержек, вытекающих из внешних эффектов разных видов активности в городской системе. Если бы мы могли их измерить и тем или иным способом просуммировать их эффекты, каковы бы они были? Это может показаться вопросом без ответа (поскольку лишь немногие из этих издержек могут быть исчислены), но тем не менее полезно им задаться, чтобы обратить внимание на важный набор механизмов, порождающих неравенство в доходах. Конечно, вполне возможно, что различные воздействия на реальный доход будут перекрывать друг друга — издержки от загрязнения воздуха в одном месте могут уравновешиваться издержками от преступности в другом и т. п. Достижение такого баланса между различными «смешанными» общественными благами и услугами в любой период времени является принципиально важным, если мы ищем логику предоставления и финансирования таких общественных благ (Buchanan, 1968, 162). Напрашивается заключение, однако, что в целом богатые и привилегированные получают больше выгод и подвергаются меньшим издержкам, чем бедные и политически слабые. Частично этот вывод вытекает из интуитивной оценки, но он становится более приемлемым, если мы предадим ему некоторую теоретическую обоснованность. И именно это я сейчас и надеюсь сделать, хотя и в весьма поверхностной манере.
В этом обсуждении мы в основном сосредоточимся на распределительных эффектах деятельности, организованной в определенной пространственной форме, и перераспределительных эффектах изменений этой пространственной формы. Изменение в месторасположении ведет к перераспределению в основном через сопутствующие внешние эффекты. Решения о размещении могут приниматься отдельными домохозяйствами, предпринимателями, организациями, общественными объединениями и т. п. Большинство принимающих решения агентов (за исключением, по крайней мере в теории, последних) следуют своей выгоде и не принимают во внимание (если они не обязаны делать этого по закону) влияние своих решений на сторонних участников. Реальный доход любого отдельного человека в городской системе, таким образом, рискует измениться в результате решений, принятых другими. Поскольку эти решения редко когда принимают в расчет его благосостояние, он обычно ничего или почти ничего не может сделать в этой ситуации, за исключением 1) изменения своего собственного местоположения (что повлечет расходы), чтобы сохранить или увеличить свой реальный доход, или 2) объединения с другими и оказания группового или коллективного давления с целью предотвратить принятие решений о размещении, которые уменьшат его реальный доход, и лоббирования тех решений, которые этот доход увеличат. То, каким образом изменяется пространственная форма городской системы, следовательно, будет частично производной от способа, которым группы формируются, договариваются друг с другом и предпринимают коллективные действия относительно распределения различных полей внешних эффектов, воздействующих на их реальный доход. Именно в этом смысле политические процессы в городской системе могут рассматриваться как способ распределения внешних выгод и внешних издержек. Таким образом, одна влиятельная группа может получить преимущества в реальном доходе над другой. При нынешних реалиях политической власти богатые группы, возможно, будут становиться все богаче, а бедные будут все больше депривироваться. Представляется, что происходящий сейчас процесс перераспределения реального дохода в городской системе должен рассматриваться как «предсказуемый результат политического процесса» (Buchanan, 1968b, 185). Любая попытка понять механизмы, порождающие неравенство в доходах, должна, следовательно, включать понимание политического процесса, происходящего в городе. Это настолько важный вопрос, что я посвящу ему отдельный параграф.