- Билл, я...
Но он закрыл рот, так ничего и не сказав.
- Ты не виноват, - Бэль Омм выдохнул.
Всё-таки, его это до сих пор волнует и беспокоит. Происхождение Тома. Пусть и на периферии сознания, но всё же вопросы остаются.
- Пойдём.
Альфа встал и потянул мужа за собой. Они спустились в гостиную, Мэхорд посадил супруга на рояль, чмокнув в щёку, а сам сел на изящный табурет. Открыв крышку, он притронулся пальцами к клавишам, нажав на одну из педалей. По гостиной разлилась божественной красоты музыка. Билл лёг животом на крышку, уперев подбородок в выставленные кулаки. Он смотрел на мужа с восхищением, потому что под ним рождалось что-то невозможное при помощи струн, деки, молоточков и демпферам. Мелодия была лёгкой, полной чувств и мастерства. Том играл, чуть покачиваясь, прикрыв глаза. Он пропускал через себя всё, что хотел донести до Билла, играя. Чтобы музыка всё рассказала за него. Потому что порой слова не настолько эффективны, не так чувственны, проницательны и красивы. Кое-кто из слуг робко стоял на лестнице, слушая, как один из хозяев играет. Это было впервые... слишком очаровывающе, чтобы оставаться в своих комнатах. Поток лился теплотой, нежностью, мелодия казалась прекрасной, пропитана взрывом эмоций. Бэль Омм понимал, что это только для него и детей. Эта любовь через звук. Пленительно, робко и волнительно. Когда Том доиграл, первое, что он увидел, это искрящиеся глаза напротив. Привстав, поцеловал мужа. Тот вцепился ему в шею пальцами, судорожно хватая воздух через поцелуй. Мэхорд потянул его на себя, неловко опустив себе на колени. Рояль отозвался какофонией, но всего пару секунд, когда конечности юноши коснулись клавиш. Они ласкали друг друга, целовали кожу, выгибались и постанывали в предвкушении. Слуги снисходительно улыбнулись, услышав уже другую мелодию, разошлись по своим комнатам, чтобы не мешать супругам.
Акции упали до доступного минимума. Это означало, что надо как-то выкручиваться, но Билл совершенно не имел представления как. Хуже всего было то, что Саммерсы выступали публично с заявлениями, что их французские конкуренты в лице концерна, который управляется месье Биллом Бэль Оммом, как никогда слабы и уязвимы. Они давали советы, глумились прилюдно над юношей. Говорили, что омеге не место в кресле директора, тем более, если у него трое детей. Юноша не показывал вида, дал пару интервью, одно совместно с Томом, но вот когда его никто не видел, дико бесился. Убить бы этих уродов английских и всё.
Ситуация ухудшилась через месяц. Англичане публично обвинили Бэль Оммов в непорядочности. Крийц хотел заключить с ними контракт на совместную разработку, они уже якобы разработали концепт, но сын беты решил иначе, отказываясь от контракта, тем самым, причинил ущерб семье Саммерсов. Они понесли убытки. Француз обязан ответить за свои слова.
Билл взялся за голову. Он в истерике позвонил Тому в Берлин и спросил, что же делать, как быть? Тот стальным голосом ответил, что прилетит и предложит выход. Билл решил посвятить себя детям, сделать им нужные прививки, провести обследования, чтобы не было сюрпризов. А потом, сидя вечером в кабинете, он подумал, что их надо застраховать. Ему подумалось, что с ним и Томом может что-то случиться. Надо быть готовым ко всему.
Том вошёл, расстёгивая пиджак. Билл сидел в гостиной, кормил детей. Рядом находилась Оли, помогая хозяину.
- Вы не могли бы, - обратился альфа к женщине, - присмотреть за детьми. Нам нужно немедленно переговорить с мужем.
- Да, герр Мэхорд.
Томас кивнул ему, поднимаясь на второй этаж, в кабинет.
- Что такое? – спросил Билл, видя, какой супруг агрессивный и взвинченный.
- Апиби, выведи нам сводку.
- Да, Томас.
- Что это? – Билл смотрел на панель.
- Очередная головная боль. Саммерсы захотели сыграть по-крупному. Они решили судиться с тобой или дождаться выплаты неустойки с твоей стороны.
- Сколько? – решительно поинтересовался юноша.
- Шесть с половиной миллиардов пунктов.
- Боже!
Билл сел, открыв рот. Сумма была не просто внушительной. Она была огромной, нескончаемо большой. Нет, Билла это не разорит, но поставит под угрозу их существование в этом доме. И дети... Он мог бы заплатить, но в данное время компания очень шатко стоит на ногах. Неустойка может подорвать бизнес.
- У тебя есть решение? – он посмотрел на немца.
Тот кивнул. Мужчина достал папку, но не спешил раскрывать её перед мужем.
- Прежде я должен сказать, что это не совсем честно.
- Но нам это поможет?
- Безусловно.
- Тогда мне плевать, честно это или нет.
Когда папка загорелась, Билл выдохнул и горько улыбнулся. Документ гласил о том, что он согласен передать управление корпорации Томасу.
- Суть в том, - мужчина сел напротив, - что для всех ты останешься директором. Я буду действовать за твоей спиной. Роль «Чёрного кардинала» мне знакома, так что, проблем не возникнет. Если эти говнюки не успокоятся после того, как ты откажешься платить, то мы предоставим им документы о том, что семья Бэль Оммов не до конца управляет компанией. Ты поделил это право со мной, своим законным супругом, а значит, без меня ничего не будет. И суда не будет. Я не думаю, что Саммерсы попрут на нас обоих. На тебя – да, но не на меня. Джек прекрасно знает, что я поддерживаю концерн после ухода Юлиуса в идеале. Что касается твоего, то нам нужно всего три-четыре месяца, чтобы уладить дела. Если мы выиграем это время, то бить будет некуда.
- Ты возьмёшь на себя управление, а что буду делать я?
- Ты будешь создавать видимость деятельности, давать интервью, появляться в СМИ. Хочешь, можешь начать грызться с ними через журналистов и новости. Как тебе угодно. А я буду действовать изнутри, используя свои ресурсы.
- Фактически, я потеряю вес. Мне останется двадцать пять процентов акций, если я подпишу этот документ.
Они помолчали.
- Ты не доверяешь мне? – спросил Том.
Билл боялся ответить. Это же тот самый момент, о котором говорил отец. Мэхорд захотел его долю. Он привязал его к себе и может обнулить в момент все старания омеги. Но Бэль Омм бесконечно верил мужу, поэтому запретил себе думать о негативном.
- Дай мне слово, что не оставишь меня одного, - грозно и тихо попросил Билл. – Поклянись нашими детьми.
- Ты всё-таки не веришь мне, - с толикой обиды сказал Том.
- Всё, как говорил папа, уясни. Чёртово дежавю. Пойми меня, я люблю тебя, доверяю, Том. Мы многое пережили и остались вместе. Но если ты сейчас обманешь меня, я останусь ни с чем. И идти мне будет некуда, ведь с родителями я поругался из-за тебя. Поклянись.
- Клянусь. Я не вру тебе.