К возникновению «черного феминизма», концентрирующего внимание на конкретных проблемах, с которыми сталкиваются чернокожие женщины, привела неудовлетворенность существующими формами феминизма. В предисловии к собственным мемуарам американская чернокожая феминистка Белл Хукс доказывает:
Многие теоретики феминизма, пишущие и рассуждающие в наши дни о девичестве, готовы предположить, что у чернокожих девушек чувство собственного достоинства выше, чем у их белокожих сверстниц. Измерение этого различия часто показывает, что чернокожие девушки не страдают застенчивостью, больше говорят, более самоуверенны. В основанной на традициях Юга жизни чернокожих ожидалось и ожидается сейчас, что девушки способны хорошо излагать свои мысли и держаться с достоинством. Наши родители и учителя всегда заставляли нас стоять прямо и говорить ясно. Подразумевалось, что такие черты характера возвышают расу. Эти черты необязательно были связаны с созданием женского чувства собственного достоинства. Искренняя девушка может все же чувствовать, что она никудышная особа, так как ее кожа недостаточно светла или волосы имеют не то строение. Это те переменные, которые часто не принимаются во внимание белыми исследователями, когда они измеряют собственное достоинство чернокожих женщин с помощью мерила, созданного на основе ценностей, извлеченных из опыта белых (Hooks, 1997).
Труды чернокожих феминистов стремятся подчеркнуть историю — те стороны прошлого, которые дают информацию о современных проблемах, с которыми сталкиваются чернокожие женщины. В трудах американских чернокожих феминистов подчеркивается влияние мощного наследия рабства, сегрегации и движения за гражданские права на гендерные неравенства в чернокожей общине. Они отмечают, что первые чернокожие суффражистки поддерживали кампанию за права женщин, но вскоре поняли, что вопрос о расе нельзя игнорировать: чернокожие женщины подвергаются дискриминации на основании их расы и пола. В последнее время чернокожие женщины не стоят в центре движения за равноправие женщин, отчасти потому, что в их личностях «женственность» занимает значительно меньше места, чем понятие расы.
Хукс доказывает, что предпочитаемая белыми феминистами система объяснений, например, точка зрения на семью как главную опору патриархата, может быть неприменима в чернокожих общинах, где семья — это главное место, где проявляется солидарность против расизма. Иными словами, угнетение чернокожих женщин может быть обнаружено совершенно в других местах по сравнению с белыми женщинами.
Чернокожие феминисты приходят поэтому к выводу, что всякая теория гендерного равенства, которая не принимает во внимание расизм, не способна адекватно объяснить угнетение чернокожих женщин. Другим фактором, которым нельзя пренебречь для большого числа чернокожих женщин, являются классовые различия. Ряд чернокожих феминистов полагает, что сила их теорий заключается в сосредоточении внимания на взаимодействии между расовыми, классовыми и гендерными проблемами. Как утверждают эти ученые, чернокожие женщины находятся в невыгодном положении с нескольких точек зрения — из-за цвета кожи, пола и классового положения. Когда эти три фактора взаимодействуют, они подкрепляют и усиливают друг друга (Brewer 1993).
────────────────────────────┐
■ Сильвия Вальби — теоретик патриархата
Во многих феминистских интерпретациях гендерного неравенства центральной являлась идея патриархата. Однако как аналитический инструмент эта идея также подвергалась критике за неспособность объяснить изменения и многообразие форм гендерного неравенства. Разве не очевидно, уверяют критики, что мы не можем говорить об одной однородной и неизменной системе подавления во всей истории? Сильвия Вальби — теоретик, уверенный в том, что концепция патриархата существенна для анализа гендерного неравенства. Однако она согласна, что многие критические замечания справедливы. В книге «Теория патриархата» (Walby 1990) Вальби предлагает более гибкий, чем ее предшественники, способ понимания патриархата. Он оставляет возможность изменения в историческом времени и учета этнических и классовых различий.