Смысл войны вряд ли у кого-то оставляет сомнения. Вообще, пока (в остром, но, как мне кажется, ничего не опровергающем противоречии с тем, что я сейчас излагал) в России активен именно тот субъект, который мною размещен в клеточке "Козел отпущения". В этом глубокое отличие нашей здешней ситуации от ситуации в США.
В США Чейни пребывает в полуступоре, движется на автомате, боится собственной тени.
В России его спарринг-партнер бодр, активен и политически эффективен, как никогда.
Разве это не опровергает всего, что я говорил? Нет, не опровергает, потому что я говорю о будущем. Я говорю также, что я не знаю этого будущего и не собираюсь его предсказывать. Я просто выдвигаю гипотезы. Но я помню, как высоко котировался Коржаков за месяц до его отставки. И даже за десять дней. Как эксперты, очень близкие к власти, говорили мне, что Ельцин находится в глубочайшем симбиозе с данным лицом, и что все, соответственно, кончится победой этого лица. Кончилось это тем, чем кончилось. И это было понятно заранее.
Я не экстраполирую ситуацию и не провожу параллелей между Ельциным и Путиным. Я как раз считаю, что это очень разные люди, носители разных политических стилей. Вообще, исторические параллели ничего не доказывают и не опровергают. Превратится ли легкое облачко очередного "Ирангейта" вокруг Орлова во что-то предгрозовое? Или оно развеется, вобрав в себя только очень периферийных участников? Кто сейчас может это предсказать?
Я интуитивно чувствую, что в моем эскизе что-то есть. И тогда спрашиваю себя: если Буш имитирует ставку на Кондолизу Райс и на самом деле просто подыгрывает Хиллари Клинтон в расчете на ответный подыгрыш, то что является "симметричной игрой" с другой стороны?
Я не утверждаю, что эта симметрия есть. Я просто задаюсь вопросом о том, как бы она выглядела в случае, если бы она была? Например, в этом случае "Единая Россия" должна бы была проиграть в качестве правого центра.
При этом Путина все время убеждали бы, что он должен теперь все возглавить сам в связи с чрезвычайной ситуацией. Ситуация действительно становилась бы чрезвычайной. Разгромленный правый "центр" обнажил бы правый "край", но этот "край" оказался бы не в состоянии выдвинуть ничего собственно политического. Куда в этом случае переместилась бы игра? При том, что политическое поле в результате борьбы одних кремлевских "башен" с другими сильно бы к этому времени поредело (политические "зачистки" шли бы одна за другой). И какие ставки были бы в этом случае сделаны?
Давайте не будем забегать вперед. А вместо этого к политическим "клеточкам" добавим "клеточки" чуть-чуть другого свойства. Так сказать, собственно элитного. Или, еще точнее, спецэлитного. Увы, конспирология и на этом поле сумела сильно подгадить. КГБ, ГРУ… Эти самые "талассократии" чертовы…
Значит ли это, что на деле вообще ничего нет? Нет, не значит. Я убежден, что спаррингование шло не только на политическом уровне. Спецэлита, или элита спецслужб, была тоже "распасована" по аналогичному принципу. Я не об агентах говорю и не об агентах влияния, поймите! Я говорю об элитных матрицах, ролях, позиционировании, если хотите, взаимных каналах, диалогах, терминальном сопряжении.
Когда я говорю, например, что Мильке (ныне покойный шеф МГБ ГДР) ближе к Республиканской партии США, а известный всем Маркус Вольф (он же Миша Вольф) к Демократической партии США, я не хочу этим сказать, что одного из них завербовал Никсон или Рейган, а другого Кеннеди или Картер. Это просто смешно. И Вольф, и Мильке – это абсолютно достойные люди со своими ориентациями, своим элитным позиционированием. Просто они игроки. При этом крупные. Да еще поставленные в экстраординарные условия.
Поэтому на международном поле одни играли белыми, а другие черными. Одни строили игру через правый фланг, а другие через левый. Но они строили свою игру, а не подыгрывали кому-то. И даже когда случилось несчастье, и их страну "сдали" с нашей омерзительной помощью, – они продолжали играть, как игроки, а не как "шестерки".
Но фундамент игр был разный. И, соответственно, я берусь утверждать, что по всему миру, всему бывшему соцлагерю, и у нас, в первую очередь, работала элитная теорема, которая в первом приближении сводится к следующему (рис.16).
Я пытаюсь понять, на что здесь, в России, ставит Бжезинский. Я понимаю, что он никогда не будет ставить здесь на что-нибудь масштабное, настоящее. Ему нужны гротески и суррогаты. Гротеск он себе нашел (если судить по диалогу Нухаев-Яхимчик, то понятно, что гротеск этот должен размещаться на неофашистском поле). Но это нужно для провокаций, под которые надо собирать "зачищаемый" энергетический субстрат. Энергия-то ведь нужна. И она есть. Ей надо придать тупиковый, уродливый характер. И взрыв этой энергии должен сработать на цели того, кто собирает ее вокруг уродства и тупика. То есть это "поле зачистки".
Но есть же еще и "поле"… ну, как точнее сказать… этакого псевдоконструктивного полицайства. В России Бжезинскому нужны уроды-бунтари, на которых клейма ставить будет негде (воистину, зверь из Бездны). И – полицаи, на все согласные капо в концлагере. У этих не должно быть идей. У них должно быть нечто смиренное, подленькое. И одновременно в чем-то подло-завлекательное.
Часть девятая. Русский либеральный концептуальный постмодерн – заявка господина Ракитова
Я так часто и так много говорил о связке Дугин-Нухаев, что мне это просто надоело. Я искал, как уже сказал, другое, что-то в духе концептуального полицайства. И неожиданно для себя нашел. Называется это – господин Ракитов.
Ну вот, скажут, брел, брел – и прибрел к тому, с чего начинал. Скажут: "А зачем было копья ломать и все так расписывать, если окончательная задача – напасть на пожилого человека с трудной судьбой и весьма позитивными ориентациями?"
Отвечаю. Окончательная задача совершенно иная. Я не хочу посвящать какой-то особый разбор господину Ракитову, ставить его в центр своей аналитической композиции. Но я и пропускать это – не имею права. Почему?
Чтобы ответить на этот вопрос, я должен зафиксировать отношение к Ракитову. Постараюсь зафиксировать максимально сжато.
1. Я от всего сердца сочувствую жизненной трагедии господина Ракитова. И никогда ничего бы по его поводу не писал, занимайся он абстрактной теорией, эстетикой, философией, чем угодно.
2. Я всегда восхищался жизненным мужеством людей, которые прошли через неимоверные трудности, не сломались, выстояли, сумели завоевать духовные, жизненные плацдармы. И это тоже затрудняет мой спор с Ракитовым.
3. Ракитов – не интеллектуал в собственном соку. Он как-то (могу догадываться, как) причастен к российскому элитному спецфокусу #1 (см. рис.14).
4. Ракитов хочет что-то планировать. Он всегда хотел. И всегда выражал чьи-то позиции. В 1993 году он был советником Бориса Ельцина. И планировал расстрел Белого дома. Планировал все до деталей. Вплоть до того, как все потом будет восстановлено. Планировал кровь, страдания. Не свои – чужие. И объяснял, почему должны состояться эти страдания.
Если бы он объяснял это только от своего имени, то это было бы полбеды. Но он, повторяю, выражает для меня мнение определенной элитной группы. У меня есть внутренние основания считать, что так и осталось. Но я никогда не буду предъявлять эти основания. Я только зафиксирую, что это так. И все остальное оставлю при себе.
Я зафиксирую также, что не потерял на сегодня способность проводить, помимо обычной аналитики, неявный психолингвистический, психосемантический анализ текста. И текст Ракитова я под этим углом зрения расшифровываю свободно. В конце концов, это не такая уж сложная задача. Другое дело, что я эту дешифровку буду держать при себе. Кого, в конце концов, должна интересовать моя внутренняя лаборатория?
Итак, меня не интересует Ракитов. Меня интересует гипотетическая связка "Ракитов – спецэлита #1", если эта связка существует. А мне почему-то кажется, что она существует. Почему мне это так интересно? Потому что есть просто подонки, с которыми не о чем разговаривать, и которые всегда напрямую говорили, что их конечная цель – развалить Россию, пустить ее в распыл, превратить в мелкие гниющие княжества. Если это граждане России – то это подонки. Если это концептуалисты Запада, то это, может быть, вполне достойные и масштабные люди. Но тогда это враги.